Скупец не причитай что плохи времена
Жемчужины Омара Хайяма!
Мне говорят, что Бог создал меня,
И Солнце, чтоб я грелся у огня,
Одежду, пищу, кров и тварей всех-…,
Добро и Зло…- все Он, а где же Я!
Мгновеньями он виден. Чаще скрыт.
За нашей жизнью пристально следит!
Бог нашей драмой коротает вечность.
Сам сочиняет, ставит и глядит!
Удивленья достойны поступки Творца!
Переполнены горечью наши сердца,
Мы уходим из этого мира, не зная
Ни начала, ни смысла его, ни конца.
То, что Бог нам с рожденьем отмерил, Друзья,
Увеличить нельзя, перемерить нельзя…,
Можно лишь, что дано принять благодарно,
На чужое не зарясь, взаймы не прося.
Много сект насчитал я в исламе. Из всех
Я избрал себе секту любовных утех.
Ты – мой Бог! Подари же мне радости рая…
Слиться с Богом, любовью пылая,- ей богу, не грех!
Я в мечеть не за праведным словом пришёл,
Не стремясь приобщиться к основам пришёл,
В прошлый раз утащил я молитвенный коврик,
Он истёрся до дыр – я за новым пришёл.
Дух рабства кроется в кумирне и в Каабе!
Язык колоколов – язык смиренья рабий!
И рабства черная печать равно лежит
На четках, на кресте, на церкви и михрабе!
Вразуми всемогущее небо невежд!
Где источник, где цель наших тщетных надежд?
Сколько пламенных душ без остатка сгорело?!
В суете за века не пробив даже брешь.
Если б мне Всемогущество было дано,
Я бы небо такое низвергнул давно!
И воздвиг бы другое разумное небо,
Чтобы только достойных любило оно!
Некий круг заключил наш приход и уход.
В нем конца и начала никто не найдет.
И никто еще верно сказать не сумел нам:
Мы откуда пришли? Что за гробом нас ждет?
Бессмертных нет…, и осознать пора:
Нам не поможет никакая мантра….
У всех живых сегодня есть вчера,
Но не у всех живущих будет завтра.
Жизнь пронесется, как одно мгновенье.
Ее цени и черпай наслажденье.
Как проведешь ее – так и пройдет…
Не забывай – она твое творенье!
Жизнь уходит из рук, надвигается мгла…
Смерть терзает сердца и кромсает тела…
Возвратившихся нет из загробного мира….
У кого бы мне справиться, как там дела?!
В жизни каждый, на время пришедший сюда,
Сожалеет, что должен уйти навсегда….
Смысла нет, в слезах проклинать неизбежность…,
Знай, спокойней тому, кто не жил никогда!
Ушла впустую жизнь и не вернуть назад.
И вот еда вредна, и вот дыханье смрад….,
Пока мы молоды, плевать на мудрость….
Но глупость, всем известно, созидает ад.
Все ушло навсегда: юность, ловкость, друзья….
Горечь вместо веселья пью медленно я.
Стан мой, бывший стрелою, как лук изогнулся…,
И лишь посох в руке выпрямляет меня.
Коль можешь, не тужи о времени бегущем,
Не отягчай души ни прошлым, ни грядущим…
Сокровища свои потрать, покуда жив…,
Ведь все равно в тот мир предстанешь неимущим.
О как безжалостен круговорот времен!
Им не один вопрос пока не разрешен.
Но в сердце чьем – нибудь заметив рану,
Лишь рану новую ему готовит он
Скупец, не причитай, что плохи времена,
Все, что имеешь, трать. Запомни, жизнь одна!
Сколь злата не копи, не унесешь отсюда
В загробный мир и малой горсточки зерна.
Нам жизнь навязана; её водоворот
Ошеломляет нас, но миг один – и вот
Уже пора уйти, не зная цели жизни…
Приход бессмысленный, бессмысленн и уход!
Часть людей обольщается жизнью земной.
Часть – в мечтах обращается к жизни иной.
Смерть – стена. И при жизни никто не узнает,
Высшей Истины, скрытой за этой стеной.
Ухожу! Ибо в этой обители бед
Ничего постоянного, прочного нет.
Пусть смеется лишь тот, уходящему вслед,
Кто прожить собирается тысячу лет.
Я не тот, кого мысли о смерти гнетут.
Сомневаюсь, что там будет хуже, чем тут.
Эту жизнь я вернуть своевременно должен.
На, а там, вместо времени, вечность дадут.
Лучше впасть в нищету, голодать или красть,
Чем в число блюдолизов презренных попасть.
Лучше кости глодать, чем предаться страстям,
За столом у мерзавцев, имеющих власть.
Много зла и коварства таится кругом.
Ты друзей не найдешь в этом стаде людском.
Каждый встречный тебе представляется другом.
Подожди…, он окажется лютым врагом.
Эй, Злодеи, которым не видно конца!
В судный день не надейтесь на милость Творца!
Бог, простивший, не сделавших доброго дела,
Не простит, сотворившего зло подлеца!
Не делай зла – вернется бумерангом!
Не плюй в колодец, сам же будешь пить.
Не оскорбляй того, кто ниже рангом,
Вдруг завтра будет он судьбу твою вершить.
*********
Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало,
Два важных правила запомни для начала:
Ты лучше голодай, чем что попало есть,
И лучше будь один, чем вместе с кем попало.
С людьми ты тайной не делись своей….
Ведь ты не знаешь, кто из них подлей.
Как сам ты поступаешь с божьей тварью.
Того же жди себе и от людей.
Тайны мира, как я записал их в тетрадь,
Головы не сносить, коль другим рассказать…
Средь ученых мужей благородных не вижу…
Наложил на уста я молчанья печать.
Будешь в обществе гордых ученых ослов,
Постарайся ослом притвориться без слов!
Ибо каждого, кто не осел, эти дурни,
Обвиняют немедля в подрыве основ!
Я знаю этот вид напыщенных ослов:
Пусты, как барабан, а сколько громких слов!
Они рабы имён. Составь себе лишь имя,
И ползать пред тобой любой из них готов.
Молчанье золото! Так истина строга.
И все же я скажу для друга и врага,
Ты – господин любых невысказанных слов,
А сказанного…ты покорнейший слуга!
В этом мире неверном не будь дураком:
Полагаться не вздумай на тех, кто кругом.
Трезвым оком взгляни на ближайшего друга:
Друг, возможно, окажется злейшим врагом.
Общаясь с дураком, не оберёшься срама,
Поэтому совет ты выслушай Хайяма:
Яд, мудрецом тебе предложенный, прими,
Из рук же дурака не принимай бальзама.
Понял я одиночество лучше друзей,
Чтоб добра или зла не иметь от людей…,
В себе и душе до конца разобраться,
А затем для людей быть меж строгих судей,
«Вино пить – грех?! Подумай, не спеши!
Сам против жизни явно не греши.
В ад посылать из-за вина и женщин?
Тогда в раю, наверно, ни души.
Шёл я трезвый – веселья искал и вина,
Вижу: мёртвая роза – суха и черна.
«О несчастная! В чём ты была виновата?»
«Я была чересчур весела и пьяна…».
Не трать себя, о друг, на огорченья,
На камни тягот, на долготерпенье.
Не зная завтра, каждое мгновенье
Отдай вину, любви и наслажденью!
Не моли о любви, безнадежно любя.
Не броди под окном у неверной, скорбя.
Словно нищие дервиши, будь независим.
Вот тогда может статься полюбят тебя!
Сад цветущий, подруга да чаша с вином,-
Вот мой рай, не хочу оказаться в ином.
Да никто и не видел небесного рая….
Так что будем пока утешаться в земном!
Жизни стыдно за тех, кто сидит и скорбит.
Кто не помнит утех. не прощает обид….
Пой, пока у гитары не лопнули струны!
Пей, покуда о камень сосуд не разбит!
Был бы я благочестьем прославиться рад,
Был бы рад за грехи не отправиться в ад.
Но божественный сок лоз твоих виноград.
Для души моей здесь лучшая из наград.
Вино не только друг, вино мудрец!
С ним разногласьям, ересям конец!
Вино алхимик: превращает разом
В пыль золотую жизненный свинец.
Смотри: беременна душою плоть бокала,
Как если б лилия, родившись, розой стала….
Она как пригоршня текучего огня
В утробе ясного, как горный ключ, кристалла.
Вино смывает хворь и дух питает мой.
Вино подсказчик там, где ум витает мой.
Перед тобой сегодня оба мира блекнут,
Когда в руке хрусталь с вином сверкает мой.
Мы живы! В чашах есть вино пока!
И солнцу не мешают облака…
Ты говоришь:- вино горчит? Так что ж?!
В нем Истина! Она всегда горька!
Наш Ветер жизни иногда свиреп,
Но в целом жизнь бывает хороша.
Не страшно иногда есть черный хлеб,-
Страшней, когда чернеть начнет душа.
Растить в душе побег унынья – преступленье,
Пока не прочтена вся книга наслажденья
Лови же радости и жадно пей вино:
Жизнь коротка, увы! Летят её мгновенья.
Мир-мгновенье, и я в нём мгновенье одно.
Сколько вздохов мне сделать за миг суждено?
Будь же весел, живой! Это бренное зданье
Никому во владенье навек не дано.
В сей мир едва ли снова попадём,
Своих друзей вторично не найдём.
Лови же миг! Ведь он не повторится,
Как ты и сам не повторишься в нём.
Смысла нет постоянно себя утруждать,
Чтобы здесь, на Земле, заслужить благодать.
Что тебе предназначено, то и получишь,
И ни больше, ни меньше. И нечего ждать.
Ты едва ли былых мудрецов превзойдешь,
Вечной тайны разгадку едва ли споешь….
Чем не рай нам эта лужайка земная?!
На том свете такой ты нигде не найдешь.
Не завидуй тому, кто силен и богат…
За рассветом всегда наступает закат.
В этой жизни короткой, равной лишь вдоху,
Будь тому, что имеешь, несказанно рад.
Не оплакивай смертный вчерашних потерь.
Дел сегодняшних завтрашней меркой не мерь,
Ни былой, ни грядущей минуте не верь…,
Верь минуте текущей – будь счастлив теперь.
Известно, в мире все лишь суета сует.
Стоит на том весь этот белый свет.
Что было, то прошло, что будет неизвестно.
Так не тужи о том, чего сегодня нет.
Веселись! Невеселые сходят с ума.
Светит вечными звездами вечная тьма.
Что с того, что из нашей мыслящей плоти,
Кирпичи изготовят и сложат дома.
Красивым быть – не значит им родиться,
Ведь красоте мы можем научиться.
Когда красив душою человек,-
Какая внешность может с ним сравнится?!
Чем ниже человек душой, тем выше задирает нос.
Он носом тянется туда, куда душою не дорос.
Кто жизнью бит, тот большего добьется.
Пуд соли съевший, выше ценит мед.
Кто слезы лил, тот искренней смеется,
Кто умирал, тот знает, что живет.
Не гордись никогда ты чужой похвалой-
Меч судьбы занесен над твоей головой!
Преходящи известность и слава в миру…
Не трави ты себя этой лживой халвой!
Ты обойден, награды нет тебе…?! Забудь!
Жизнь пролетает мимо и тернист твой Путь…?!
Случай твой не единственный в мире, если
Все перепутано и не познана суть.
Для прозренья истока лишь жажда нужна!
Если хочешь напиться, налей сам вина.
У природы от нас нет и не было тайн!
Загляни лишь в себя и все тайны узнай.
Вместо солнца весь мир осветить не могу!
В тайну сущего, всех посвятить не могу!
В мире мыслей нашел я жемчужину смысла,
Но для Вас я ее просверлить не могу!
О мудрец! Дать советы глупцам не спеши!
Всезнаньем своим дураков не смеши.
В мире, торгующим и верой, и знаньем.
Общение с Богом плодотворней в тиши.
Хоть мудрец не скупец и не копит добра
Плохо в мире и мудрому без серебра.
Под забором фиалка в нищенстве никнет
А богатая роза красна и щедра.
Много лет размышлял я над жизнью земной.
Знаю как, почему все живет под луной….
Только смысла в той жизни я не увидел.
Это главный секрет, из открытых и мной!
Тот, кто в сердце своем тайны Духа познал,
Тот читают судьбу, кто б пред ним ни стоял….
Сам он – море, ныряльщик и жемчуг бесценный.
Вникни в мудрость того, что сейчас я сказал!
Омар Хайям. Рубаи, способные изменить твой взгляд на жизнь
Омар Хайям (1048 – 1131 гг.) – персидский поэт, философ, математик, астроном, астролог. Прошли сотни лет, а он как-будто живет среди нас. Почему над ним время не властно? Его поэзия существует вне времени!
Я думаю, его взгляд на жизнь очень созвучен с нашим, сегодняшним, современным. Далёкий одиннадцатый и сегодняшний двадцать первый век: форма жизни изменилась, а содержание – нет. Чтобы понять настоящее, нередко приходится обращаться к прошлому. Давайте размышлять вместе с великим поэтом.
О жизни
Много лет размышлял я над жизнью земной
Непонятного нет для меня под луной.
Мне известно, что мне ничего не известно!
Вот последняя правда, открытая мной.
—
Известно, в мире всё лишь суета сует:
Будь весел, не горюй – стоит на этом свет.
Что было, то прошло, что будет – неизвестно,
Так не тужи потом, чего сегодня нет.
—
В этом мире неверном не будь дураком:
Полагаться не думай на тех, кто кругом.
Трезвым оком взгляни на ближайшего друга:
Друг, возможно, окажется злейшим врагом.
—
Если б мне всемогущество было дано,
Я бы небо такое низринул давно
И воздвиг бы другое, разумное небо,
Чтобы только достойных любило оно.
—
Откуда мы пришли?
Куда свой путь вершим?
В чём нашей жизни смысл?
Он нам непостижим!
—
Если есть у тебя для жилья закуток –
В наше подлое время – и хлеба кусок,
Если ты никому ни слуга, ни хозяин –
Счастлив ты и воистину духом высок.
—
Двери этой обители – выход и вход.
Что нас ждёт, кроме гибели, страха невзгод?
Счастье? Счастлив, живущий хотя бы мгновенье,
Кто совсем не родился – счастливее тот.
— 
О любви
Страсть не может с глубокой любовью дружить,
Если сможет, то вместе недолго им быть.
—
Любовь вначале ласкова всегда.
В воспоминаниях ласкова всегда.
А любишь – боль. И с жадностью друг друга
Терзаем мы и мучаем. Всегда!
—
Я пришел к мудрецу и спросил у него:
«Что такое любовь?» Он сказал: «Ничего!»
Но я знаю, написано множество книг:
Вечность – пишут одни, А другие – что миг.
То опалит огнём, то расплавит как снег,
Что такое любовь? «Это всё человек!»
И тогда я взглянул ему прямо в лицо,
Как тебя мне понять? «Ничего или всё?»
Он сказал, улыбнувшись: «Ты сам дал ответ:
Ничего или всё – середины здесь нет!»
—
Я думаю, что лучше одиноким быть,
Чем жар души «кому-нибудь» дарить.
Бесценный дар, отдав кому попало,
Родного встретишь, не сумеешь полюбить.
—
Не моли о любви, безнадежно любя,
Не броди под окном у любимой скорбя.
Словно нищие дервиши, будь независим –
Может статься, тогда и полюбят тебя.
—
Ты лучше будь один,
Чем вместе с кем попало!
—
Влюблённый, в горестях любви
На помощь небо не зови.
Оно, поверь моим словам,
В любви бессильней, чем ты сам!
—
Счастье смелым дается, не любит тихонь.
Ты за счастье и в воду иди, и в огонь.
Перед Богом равны и бунтарь, и покорный,
Не зевай, своё счастье не проворонь.
—
Кому там от любви покой необходим?
Считай – покойникам, уж точно не живым,
Того, кто про любовь и не слыхал ни разу,
Считай покойником, уж точно не живым.
О Боге
Гробница Омара Хайяма в Нишапуре, Иран
Отчего всемогущий творец наших тел
Даровать нам бессмертия не захотел?
Если мы совершенны – зачем умираем?
Если несовершенны – то кто бракодел?
—
Согрешив, ни к чему себя адом стращать,
Стать безгрешным не надо, Хайям, обещать.
Для чего милосердному Богу безгрешный?
Грешник нужен Всевышнему, чтобы прощать!
—
То что Бог нам однажды отмерил, друзья,
Увеличить нельзя и отмерить нельзя.
Постараемся с толком истратить наличность,
На чужое не зарясь, взаймы не прося.
—
В божий храм не пускайте меня на порог.
Я – безбожник, таким сотворил меня Бог.
Я подобен блуднице, чья вера – порок.
Рады б грешники в рай, да не знают дорог!
—
Ловушки, ямы на моём пути –
Их Бог расставил и велел идти.
И всё предвидел. И меня оставил.
И судит! Тот, кто не хотел спасти!
—
Сущность Бога способен понять только Бог!
—
Удивленья достойны поступки творца!
Переполнены горечью наши сердца,
Мы уходим из этого мира, не зная,
Ни начала, ни смысла его, ни конца!
—
Каждый молится Богу на собственный лад,
Всем нам хочется в рай и не хочется в ад.
Лишь мудрец, постигающий замысел божий,
Адских мук не страшится и раю не рад.
Каждый из нас ищет свой смысл в жизни, имеет свои жизненные ценности. Но иногда приходится долго «блудить» в этой жизни, чтобы понять, что более ценно, что менее, ради чего стоит жертвовать, ради чего нет. Сколько живём, столько учимся, но, зачастую, эта учёба сводится к отрицательным жизненным оценкам («как мало пройдено дорог, как много сделано ошибок» ).
Мы точно не знаем, как Омар Хайям выглядел внешне, не знаем, как он жил, можем только предполагать, потому что не сохранилось прижизненных изображений и свидетельств, только отчасти, хотя памятники стоят и память о нем не исчезает, несмотря на время. Но можем с точностью сказать, насколько мудрым и талантливым был этот человек. У него был свой собственный взгляд на жизнь, но он так похож на наш.
Чтобы так писать, нужно жизнь прожить и прочувствовать до самой её глубины. Поэзия Омара Хайяма заставляет мир увидит другими глазами, может даже поменять свой взгляд на жизнь. Его глубина мысли скрыта в простом, ясном и лёгком изложении, и это так притягивает.
Когда читаю его стихи, представляю перед собой убелённого сединой мудреца, лёгкого в общении, но с глубокой грустью в глазах. Судя по его творчеству, нелегкой была судьба. Уверена, что он был гоним высшим светом за его правду жизни, которая и была истинной правдой. А неверие во Всевышнего сложилось из-за окружающей его явной несправедливости.
Я предложила вам любимые мною рубаи Омара Хайяма. Я не знаю, как вы относитесь к его творчеству, но для меня его поэзия является источником мудрости. Советую вам на время «отрешиться от мира сего», взять книгу с поэзией Хайяма и в одиночестве почитать. Не пожалеете!
Скупец не причитай что плохи времена
Мудрость поэтов Востока
© ООО «Издательство АСТ», 2018
Кто он, Омар Хайям? Долгое время всему миру под этим именем был известен гениальный ученый Омар Хайям. Как математик он внес вклад в алгебру построением классификации кубических уравнений и их решением с помощью конических сечений. Как астроном Омар Хайям прославился созданием солнечного календаря, более точного, чем григорианский. Еще больше людей знает его как выдающегося философа. А вот слава поэта к нему пришла значительно позднее…
В России Хайям-ученый и Хайям-поэт долгое время считались двумя разными людьми. Путаница объясняется тем, что во времена Хайяма свои труды ученые писали на арабском языке. Не был исключением в этом отношении и Хайям, который как ученый все свои работы написал именно на этом языке. Стихи же не предназначались для широкой публики, они часто сочинялись для себя, и, конечно, писались на родном персидском языке. Вот так и случилось, что в книгах, написанных на арабском языке (языке ученых), о нем говорят исключительно как о математике и астрономе. Персидские же источники упоминают о нем и как о поэте.
Омар Хайям родился в семье небогатого торговца в городе Нишапур персидской провинции Хорасан. Его полное имя – Гияс ад-Дин Абуль Фатх Омар ибн Ибрахим Хайям Нишапури. Предполагается, что прозвище Хайям (Палаточник) связано с профессией его отца или кого-то еще из предков. Детство Хайяма пришлось на жестокий период сельджукского завоевания Центральной Азии. Провинция Хорасан, где проходило детство Омара Хайяма, стала местом жестоких столкновений. Погибло множество людей, в том числе значительная часть ученых.
Омару Хайяму приписывается авторство около 5000 рубаи, хотя ни одна из древних рукописей не содержала более 300–400 четверостиший. Причем отмечается, что значительное количество рубаи изобилует повторами. В этой связи известный советский востоковед Е. Э. Бертельс высказал суждение: «Внимательный читатель не может не заметить, что среди рубаи значительное число трактует одну и ту же тему. Мы находим как бы „пучки“ четверостиший, очень близких по содержанию и различающихся лишь мелкими деталями. Нам кажется, что одна гипотеза могла бы легко объяснить эту особенность четверостиший Хайяма… Возможно, что он писал их на клочках, обрывках бумаги, и, когда у него собиралась небольшая группа ученых, его единомышленников, Хайям в беседе за кубком вина читал им свои последние творения. Представим себе, что пять друзей Хайяма, придя домой, записали услышанные ими стихи, каждый с небольшими отклонениями, с заменой того или иного слова. Так возникло бы минимум шесть вариантов четверостишия, которые позднее, при собирании их, принимали за отдельные стихотворения. Число вариантов увеличивалось и при переписке рукописей». Это мнение Е. Э. Бертельса в последние десятилетия поддерживается многими хайямоведами. В библиотеке Кембриджского университета хранятся подлинники древних рукописей, содержащих 293 рубаи, которые, по мнению востоковедов, достоверно принадлежат Омару Хайяму.
В целом исследователи разных времен и народов считают, что творчество Хайяма – это одно из удивительных явлений в истории культуры народов Средней Азии и Ирана, и, пожалуй, всего человечества. Рубаи Омара Хайяма, не зная ни временных, ни национальных границ, пережили века и династии, дошли до наших дней. Вся поэзия Хайяма – это прославление величия духа человеческого, она проникнута верой в бессмертный творческий разум. Этим она близка людям. В этом – залог ее бессмертия.
Омар Хайям «Рубаи»
Иногда покупаю и даже читаю книги. )
Редким новогодним презентом своей подруге я выбрал подарочное издание Омара Хайяма «Рубаи» в переводе Ирины Евсы. Сергиев Посад, издательство «Фолио», 2010 год. Иллюстрировано рисунками Анри Матисса. Приятное на ощупь, с мягкой, как на поролоне или замше обложкой, глянцевыми плотными цветными страницами, которые хочется вдыхать, целовать и гладить, как сказочных женщин французского художника, что органичным фоном изображены на них. Большая толковая статья-послесловие Натальи Бельченко.
Наконец-то и мне было позволено поближе ознакомиться с редкой по красоте книгой. Этим единением готического шрифта и красочного визуального ряда. (На стр. 170 слово «Луна» — с маленькой буквы. Исправим?)
Полное имя поэта: Гияс ад-Дин Абу-ль-Фатх Омар ибн Ибрахим Хайям Нишапури. Или: Гиясаддин Абу-ль-Фатх Омар ибн Ибрахим аль-Хайям Нишапури. Годы жизни: около 1048 — 1131. Места проживания: Нишапур, Балха, Самарканд, Бухара, Исфахан…
Цитата из послесловия (стр. 201): «К нынешнему моменту многие хайямовские рубаи имеют пять-шесть, а самые популярные насчитывают до десяти-пятнадцати стихотворных интерпретаций. Поскольку в 1959 году был опубликован подстрочник, переводы стали множиться в геометрической прогрессии вплоть до того, что некоторые из них утратили связь с подлинником и стали восприниматься как совершенно новые хайямовские стихотворения».
Несколько четверостиший гения, протянутые сквозь женскую душу переводчицы.
Гимн независимости (стр. 18):
Тот блажен, кто избрал не ярмо, а свободу,
Кто молился закату, а также — восходу,
Кто, все ниже склоняя кувшин обливной,
Пил вино бытия, а не пресную воду.
Не будь пустым мечтателем, живи сегодняшним днем (стр.34):
Скупец, не причитай, что плохи времена.
Все, что имеешь, — трать. Запомни: жизнь одна.
Сколь злата ни награбь, а в мир иной отсюда
Не унесешь, увы, и горсточки зерна.
Но помни и о бренности бытия (стр. 38):
Сегодня ты богат, а завтра нищ.
Твой прах развеют ветры пепелищ,
Смешают с глиной, и она однажды
Пойдет на стены будущих жилищ.
Перекличка с известным выражением современного амбициозного политического деятеля (стр. 40):
Бог — кукловод. А куклы — ты и я.
Что боль Ему твоя или моя?
Даст поиграть над пестрой завесой
И сложит нас в сундук небытия.
Философия прихода в земной мир и ухода из него (стр. 48):
Под небесами счастья нет, и мир устроен так:
Один рождается на свет, другой летит во мрак.
Когда бы ведал человек о всех земных печалях,
Не торопился б он сюда, коль сам себе не враг.
Не ищи счастья далеко, ищи его рядом (стр. 66):
«Рай, — мне твердили, — высшая награда.
Там — прелесть гурий, сладость винограда».
Но что мне рай, когда я и сейчас
Владею всем, не выходя из сада!
Как дождевые облака,
Пройдут и радость и тоска.
Пока ты медлил, жизнь кувшин твой
Опустошила в три глотка.
Снова бренность (стр. 87):
Тайн вечности, мой друг, нам не постичь никак.
Неясен каждый звук, расплывчат каждый знак.
Жизнь — света пелена меж прошлым и грядущим.
Рассеется она — и мы уйдем во мрак.
И снова спеши жить (стр. 94):
Люби красавиц, пей вино, коль в этом знаешь толк.
Не хочешь — пеплом посыпай небес полночных шелк.
Не трать себя на пустяки и мелкие попреки:
Никто из канувших во тьму обратно не пришел.
Новое изложение старой формулы (стр. 106):
Я шел дорогой в ад, мостил дорогу к раю.
Я много лет подряд все двери отворяю,
Что в чуждые миры ведут, светясь во мраке.
Но знаю только то, что ничего не знаю.
Философично (стр. 127):
Приходим и уходим — наги!
Живем, не думая о благе.
Мы бренны. Наше естество —
Пыль, ветер, искра, капля влаги.
Приземленно (стр. 131):
Говорят мне: «Хайям, выбирай: жбан вина или рая просвет».
Но далек ваш безоблачный рай, а вином я сегодня согрет.
Винограда рубиновый шелк слаще ваших посулов, ханжи.
Барабанную дробь хорошо слушать издали — вот мой ответ!
С огорчением (стр. 141):
Я знаю мир: в нем вор сидит на воре;
Мудрец всегда проигрывает в споре
С глупцом; бесчестный честного стыдит;
А капля счастья тонет в море горя.
Я пески бороздил и холмы огибал при Луне.
Но в скитаньях — увы! — не прибилась удача ко мне.
Лишь когда осушил я превратностей горькую чашу,
Мне случайная радость блеснула монеткой на дне.
Вариация известного стиха (стр. 172):
На знаменитых — зубы точит злоба.
На скрытых — подозренье смотрит в оба.
Чем принимать удары там и сям.
Уж лучше одиноким быть до гроба.
Снова о жизни здесь и там (стр. 179):
Красавицу, свежей, чем розы цветника,
Кувшин с вином, букет держи в руках, пока
Внезапной смерти вихрь, сорвав сорочку плоти,
Не унесет ее, как лепесток цветка.
Последнее (и тут, и в книге; стр. 189):
Один с мольбой глядит на небосвод,
Другой от жизни требует щедрот.
Но час придет и оба содрогнутся:
Путь истины не этот и не тот.
Десять фотографий страниц книги:
Вариант портрета поэта с просторов Интернета:
Другие варианты изображений мыслителя.
В заключение не могу удержаться, чтобы не привести красивую цитату:
«В году 1113 в Балхе, на улице Работорговцев, в доме Абу Саида Джарре остановились ходжа имам Омар Хайям и ходжа имам Музаффар Исфизари, а я присоединился к услужению им. Во время пира я услышал, как Доказательство Истины Омар сказал: «Могила моя будет расположена в таком месте, где каждую весну ветерок будет осыпать меня цветами». Меня эти слова удивили, но я знал, что такой человек не станет говорить пустых слов. Когда в 1136 я приехал в Нишапур, прошло уже четыре года с тех пор, как тот великий закрыл свое лицо покрывалом земли и низкий мир осиротел без него. И для меня он был наставником. В пятницу я пошел поклониться его праху, взял с собой одного человека, чтобы он указал мне его могилу. Он привел меня на кладбище Хайре, повернул налево у подножия стены, огораживающей сад и я увидел его могилу. Грушевые и абрикосовые деревья свесились из этого сада и, распростерши над могилой цветущие ветви, всю могилу его скрывали под цветами. И пришли мне на память те слова, что я слышал от него в Балхе и я разрыдался, ибо на всей поверхности земли и в странах Обитаемой четверти я не увидел бы для него более подходящего места. Бог, Святой и Всевышний, да уготовит ему место в райских кущах милостью своей и щедростью!»
Омар Хайям, А б у — л ь — Ф а т х О м а р и б н И б р а х и м а л ь — Х а й я м (около 1048 года, Нишапур, Хорасан, — 1131 год, там же) — персидский и таджикский поэт, математик и философ. родился в семье ремесленника (имя Хайям по-персидски буквально — делающий палатки). Детство провел в Балхе. Потеряв отца в 18 лет, Омар Хайям вынужден бы прервать учение и зарабатывать на жизнь. Выдающиеся способности Омара Хайяма были замечены, он бы приближен правителем Бухары Шамс аль-Мульком. Впоследствии Омар Хайям получил доступ ко двору сельджукского султана Мелик-шаха. В 1076 году в распоряжение Омара Хайяма была предоставлена обсерватория в Исфахане. Он руководил реформой старого персидского календаря. После смерти Мелик-шаха и его всесильного визиря Низам аль-Мулька в 1092 году Омар Хайям, видимо, лишился поддержки двора. В преклонном возрасте он, чтобы отвести обвинение в безбожии, совершил паломничество в Мекку, откуда вернулся в 1103 году. Первая половина жизни Омара Хайяма протекала в сравнительно спокойной обстановке сильной сельджукской державы. Последние годы его жизни совпали с временем междоусобиц, начавшихся после смерти Мелик-шаха и Низам аль-Мулька, и представляют цепь невзгод.
Омар Хайям — непревзойденный мастер рубаи (четверостиший). В Европе его лирика получила распространение благодаря вольному, сильно модернизированному переводу английского поэта Э. Фицджеральда в середине 19 века. Его переводы до конца века выдержали 25 изданий.
Математические сочинения Омара Хайяма, дошедшие до наших дней, характеризуют его как выдающегося ученого своего времени. В математическом трактате «О доказательствах задач алгебры и алмукабулы» Омар Хайям дал систематическое изложение решения уравнений до степени включительно. Решение в общем виде находится геометрически, с помощью пересечения двух конический сечений. При это учитываются только действительные положительные корни. Второй трактат «Комментарии к трудным постулатам книги Евклида» состоит из трех книг. Первая — «Об истинном смысле параллельных и об известных сомнениях» содержит оригинальную теорию параллельных, опирающуюся на рассуждения, эквивалентные допущению V постулата Евклида. Во второй книге «Об отношении, пропорции и их истинном смысле» Омар Хайям стремился усовершенствовать теорию отношений, изложенную в V книге «Начал» Евклида, и установить единую теорию для чисел и величин. В третьей клиге «О составлении отношений и его исследовании» каждому отношению положительных действительных чисел или величин ставится в соответствие действительное число, вследствие чего становится возможным применять отношения наряду с числами для измерения любых величин. В трактате «Об искусстве определения количества золота и серебра в состоящем из них теле» Омар Хайям рассматривает известную классическую задачу, решенную Архимедом. (Стр. 733, Математический энциклопедический словарь, Москва, главный редактор Ю. В. Прохоров, издательство «Советская энциклопедия», 1988 год.)