мы karjala нам pohjala что значит
Культура Непонятные песни
На финно-угорском фестивале Ropivo вокальная группа Anna Tulla представила первый диск собственных песен на вепсском, карельском и финском языках. Музыканты не пытались создать нечто псевдофольклорное. Наоборот, композиции нарочито современные, насыщенные электронным дискотечным звучанием.
Главный вопрос, который возникает у людей, не имеющих отношения к проекту, – зачем? Кому нужна попса на языке, который почти никто не знает?
Кто, если не мы?
– Если мы этим занимаемся, значит, это нужно. Хотя бы нам. У нас не было цели сделать популярную группу и продать диск, – рассказывает Наталья Антонова, директор общественной организации «Молодая Карелия». – Мы рассчитывали на резонанс в финно-угорском сообществе. Пусть молодежь поймет, что можно сочинять современную музыку и на других языках.
По словам Натальи, молодежь уже начала это понимать, судя по тем отзывам, которые слышат в «Молодой Карелии». Чего стоит один только звонок от ухтинских карелов Калевалы, которые затеяли провести летом этнодискотеку. Однако, по большому счету, аудитория, которая услышит музыку Anna Tulla, довольно ограничена. Это 200 человек организации «Молодая Карелия», а также студенты «финского» факультета ПетрГУ и учащиеся финно-угорской школы. Поэтому диск, созданный на деньги гранта, выпущен тиражом всего в 500 экземпляров.
Вероника Пахомова, студентка факультета ПФФиК ПетрГУ и одна из четырех участниц группы Anna Tulla, родилась в деревне Михайловское (нет, Пушкина не ссылали в Олонецкий район) и на карельском языке говорит с детства. Точнее, на его людиковском диалекте. Для нее записанный диск – это первый опыт участия в подобном проекте:
– Удивительно, но у нас, студентов ПФФиК, уровень национального самосознания на порядок выше, чем у жителей деревни. Они словно не понимают ценности своей культуры. Забывают родной язык, говорят по-русски.
Реальная это помощь языку и культуре или мертвому припарки – оставим эти споры культурологам-лингвистам, у которых также нет однозначного ответа.
Вепсская жемчужина
Самые амбициозные планы у проекта Jousne, который курирует известный музыкант, композитор и продюсер Петр Кун (петрозаводчанам он хорошо знаком как генеральный продюсер фестиваля этнической музыки Carelian Faces). На официальном сайте проекта указано, что «Jousne – это не просто певица, поющая на одном из самых экзотических языков на Земле. Jousne – это, может быть, самый любопытный World music проект второго тысячелетия…».
Вепсский язык в данном случае – экзотический элемент. Та же самая музыка на русском, финском или английском воспринималась бы, по мнению Куна, совершенно иначе.
– У каждого народа есть своя слава среди других, – поясняет Петр Кун. – А кто в мире этих вепсов видел? Их ведь всего тысячи три осталось. Конечно, интересно услышать, как звучит их язык. Это лесная экзотика. Со своей колдовской начинкой. От вепсского языка веет чем-то шаманским. А таинственность, шаманские мотивы – это то, на чем стоит вся World music.
Поет в Jousne Анна Васильева. Несколько лет назад она исполнила Yesterday на вепсском языке. Идея песни возникла совместно с поэтом Николаем Абрамовым, чьи стихи легли на известный битловский мотив.
Родители Анны по происхождению северные вепсы из деревни Шокша Прионежского района. Сама девушка родилась в Петрозаводске и до недавнего времени вепсским не владела. Интерес начался с музыки. Сейчас Анна занимается в Центре национальных культур.
– Мне редко удается вырваться в деревню, чтобы пообщаться на вепсском языке. Особенность языка прионежских вепсов в том, что он плохо развит, – жалуется Васильева. – На нем там и не говорят почти в отличие от вепсских семей, живущих под Питером.
Мы карьяла и нам похъяла
– Родной язык. Вот и запели на нем. Вы, медиа, стали слишком русские. Все г… из Москвы идет. Что сейчас случилось с рублем? А карелы как были, так и есть, и по фиг им этот кризис.
Но как быть с тем, что большинство живущих в Карелии не знают карельского языка? Учить карельский, безапелляционно заявляет Сантту Карху. А что вы еще хотите от «степенного националиста», как именует себя Александр. Впрочем, для тех, кто знает английский, сделана поблажка: на сайте можно почитать переводы на «вражий».
– Я могу петь и по-русски, и по-карельски, и по-английски. Но у нас фишка – карельский язык, почему мы должны под кого-то подстраиваться? Кому надо, те поймут. Слушают же нас в Италии и Испании. А вообще, зайди на myspace.com и посмотри, сколько команд у саамов? Саамов всего сорок тысяч на четыре государства, но у них – сорок восемь музыкальных групп, поющих на родном языке. Карелов, по последней переписи, – восемьдесят тысяч, а сколько музыкальных групп? Да одна, по большому счету!
Рецепт того, как возродить народную культуру, у Медведева прост:
– Землю – крестьянам, деньги – музыкантам! Я серьезно! Нужно не шесть соток людям давать, а столько, сколько смогут возделать. Тогда и народ в деревне останется, и культура получит подпитку.
neferjournal
Nefer`s Journal
Маньяк-путешественник
В середине Эспланады еще какой-то памятник, но идти туда влом
Фонарь на улице Миконкату. Снято для тематического сообщества, есть такое в ЖЖ.
Так, опять дядечка. Настаивает на знакомстве. Нет, не пойду.
По всему Хельсинки рассредоточены вот такие люди. Их реально много, на каждой площади и на всех центральных улицах. Кто это? Военные? К чему призывают, что собирают?
В центре Хельсинки над указателем с названием улицы есть табличка с разными животными. Причем животные экзотические.
Здание на пересечении улиц Kalevankatu и Yrjönkatu. Рядом башня Торни, где есть бесплатная обзорная площадка.
Знаменитая Сенатская площадь и Кафедральный собор Хельсинки. Внутри убранство достаточно скромное, показывала тут. До 1917 года собор назывался Никольским, и в честь святого Николая, покровителя моряков, и как дань уважения императору Николаю I. Памятник не ему, как можно было бы подумать, а Александру II. В 1863 году российский император ввел в обращение финскую марку, а финский язык сделал государственным наравне со шведским. Вокруг постамента расположены скульптуры: «Закон», «Мир», «Свет» и «Труд».
Памятник установлен в 1894 году. За то, что Александр II даровал финнам автономию, они его любят.
Животное около ресторана Goodwin. Сидит для привлечения внимания. Подобное мы видели в Таллине.
Смотри, какой настырный! Все-таки встал на моем пути. Это тот самый дядечка из парка Эспланада.
Недобрый у нее взгляд
Памятник Юхану Людвигу Рунебергу установлен в 1885 году. Это великий финский поэт, писавший на шведском языке и воспевшему простой финский народ, трудолюбивый и не жалующийся на тяжелую жизнь. Так написано в Википедии. Некоторые его поэмы получили наибольшую известность и наряду с «Калевалой» считаются частью финского национального эпоса.
Вот это непонятно. Как будто место памяти. Видимо что-то случилось (с) Свечи и цветы попались при выходе из центрального вокзала.
Напоследок памятник Маннергейму на площади его имени. Обратите внимание, он в шапке-ушанке. Маршал покинул Россию после 30-летней службы и вернулся в Финляндию после Октябрьской революции 1917 года. В годы Второй мировой войны он был Главнокомандующим финской армией. Высота памятника с постаментом более 11 метров, высота скульптуры пять с половиной метров. Рядом находится музей современного искусства KIASMA, куда мы собственно ходили.
Да, в это сложно поверить, но я ходила в музей 🙂 Современное искусство мне нравится, это как экскурсия в дурдом))
Мы Карьяла и нам Похьяла. Что осталось карельского в Карелии?
Мы уже сообщали нашим читателям о том, что некогда знаменитый «Карельский бальзам» перестал быть собственно карельским. По этому поводу мы решили вспомнить и подискутировать на тему того, а что еще осталось карельского в Карелии. Многие не помнят, а то и не знают, что когда-то Карелия была союзной республикой, равной таким политическо-географическим «монстрам», как Украина и Белоруссия. А в начале 90-х Карелия и вовсе могла стать независимым государством. Да и сейчас у Карелии статус особенного региона, ведь республик в России не так и много. Тысячи туристов, приезжающих в нашу республику каждый год, считают Карелию необычным краем. Но что на самом деле необычного в Карелии? Что вообще осталось карельского вокруг нас?
Калевала
Карело-финский эпос-кинотеатр. Изучается мимоходом в школе и затем вспоминается по большим праздникам вроде годовщины со дня рождения Элиаса Леннрота. Сюжета толком никто не знает, да и имена главных героев тоже вспоминает с трудом. Зато практически в каждой семье эпос стоит дома в книжном шкафу. С периодичностью раз в год хозяин дома натыкается на «Калевалу» и обещает себе обязательно перечитать ее при случае.
Названия городов и поселков
Пудож, Лоухи, Пиндуши и иже с ними. Для уха столичного туриста звучит необычно и даже где-то забавно, особенно когда этот самый турист останавливает свой кабриолет, чтобы перекусить и вдруг натыкается на указатель «Гомсельга 3 км». Для жителей Карелии названия городов и поселков отдаются в душе тоской и унынием. Безработица, непролазные дороги, то и дело выходящие из строя котельные и прочие провинциальные «прелести»…
Кантеле
Карело-финский родственник гуслей. Как ни странно, слыша звуки живого кантеле несколько раз в жизни, каждый из нас прекрасно знает, что это такое и как оно выглядит. Правда, это «сакральное» знание не позволяет простым смертным владеть этим инструментом. Извлечение звуков из кантеле остается прерогативой одноименного ансамбля из карельской столицы.
Карельский язык
На языке коренного народа так или иначе говорит всего полтора десятка тысяч человек. Все остальные полагают, что карельский – какой-то полузабытый диалект финского на котором разговаривают только «древние» старушки в глухих деревнях и поют песни в Национальном театре. Многие, прожив всю жизнь в Карелии, так никогда карельского языка и не слышали, а услышав, вообще не поняли бы, что это за звуки. Кстати, недавно карельское правительство решило озаботиться проблемой местного языка и постановило установить на въезде в республику целых три информационных знака на русском и карельском языках.
Калитки
Национальные карельские «ватрушки» из пресного теста с начинкой из крупы, толокна или картофельного пюре. Один из главных карельских брендов, популярных у заезжих туристов. У самих же местных жителей реноме калиток несколько размыто из-за того, что выпекаются они почти в каждой кулинарии и чаще выглядят гораздо менее аппетитно, чем лежащие рядом сосиски в тесте.
Памятники истории и культуры
Карельская береза
Двадцать пять лет назад за столик из карельской березы трудящиеся без колебаний отдавали половину зарплаты. Нынешние времена совсем другие и ДСП-столики из «Икеи» пользуются большим спросом. Тем более что и саму березу отыскать в лесу стало гораздо сложнее. Но местные умельцы все-таки где-то умудряются ее найти, чтобы потом отдать в магазины сувениров на реализацию резные шкатулки с пятизначным ценником.
Карельский национальный костюм
О том, что в Карелии, оказывается, когда-то существовал собственный национальный костюм, жители Карелии узнают из выпусков новостей по телевизору. Высоких и не очень гостей встречают на перроне петрозаводского вокзала девушки в холщовых рубахах и сарафанах с караваем наперевес. Если в Японии кимоно есть в любом приличном доме, то в Карелии в приличных домах тоже висит кимоно. Единственная разница в том, что в Стране восходящего солнца кимоно надевают на свадьбу, а в северном краю кимоно принято напяливать после приема ванны. Что до национальных рубах и сарафанов, то они мелькают только на нескольких девушках, торгующих сувенирами в День города.
Если мы что-то забыли или карельского в вас осталось еще ого-го сколько, поделитесь с нами наболевшим в комментариях.
Мы Карьяла, нам Похъяла. Или Почему в Карелии жить лучше, чем в Москве
PR директор турфирмы «Золотое кольцо Карелии», Евгений Белянчиков – о плюсах жизни в Карелии. Статья-антихайп всем этим «Я уеду жить в Лондон, 2 года в Рио и как найти вкусняшки на помойке в Торонто».
Мне 37 лет. Все эти 37 лет я живу в Карелии, в самом большом городе республики – Петрозаводске. Мне не раз поступали предложения переехать работать в Москву или Санкт-Петербург. Но я не хочу никуда переезжать, потому что считаю, что в Карелии жить лучше. И это не лень или страх перемен, это убеждение. Да, все вокруг говорят, что Карелия – депрессивный регион, а все бабки в Москве. Туда, дескать, и надо ехать. Про бабки спорить не буду (хотя у нас своих бабок по лавочкам хватает), да и не в них счастье, а вот про депрессивность Карелии поспорю с удовольствием.
Первый и очень важный плюс Карелии – у нас время идет медленнее. Его здесь реально больше. Жизнь в Петрозаводске позволяет за один день сделать тысячу дел. Мы не тратим уйму времени на то, чтобы добраться из пункта А в пункт Б. Я часто хожу пешком, потому что до центра города от моего дома, который находится в одном из спальных районов, 20 минут неспешным шагом. На машине и вовсе весь город можно проехать за полчаса. На работу мне добраться 10 минут на машине или 20 пешком. Из спального района – чуть дольше, но тоже терпимо.
По большому счету, жителю Петрозаводска необязательно иметь автомобиль (это еще и экономия на топливе). Троллейбусы и автобусы решают транспортную проблему. Многие ездят на велосипедах. Доступность всего и вся – важнейший козырь Петрозаводска. Не представляю, как в Москве люди часами живут в автомобилях. И это даже если нет особых пробок. Если же они есть…. ну, вы знаете.
У нас пробок нет. Точнее, они, конечно, есть, но для жителя Москвы у нас все же нет пробок. Если ты 10-15 минут стоишь в заторе – считается, что ты попал в мегапробку. Ты даже на работе этим можешь объяснить свое опоздание – дескать, в пробку попал. И никто не скажет тебе «Не ври!». Напротив, все сочувствующе покивают.
Еще один плюс Карелии – здесь живут не спеша. Карелы, вообще-то, относятся к финно-уграм. А потому нам свойственна медлительность наших финно-угорских братьев финнов и эстонцев. При этом в Карелии карел – не столько национальность, сколько образ жизни. Коренных карел вообще у нас немного – не более 7-8 процентов от всех жителей, большинство русских – более 80 процентов. Всего в республике, кстати, 625 тысяч жителей.
Большинство из них, независимо от происхождения, карелы. Я, например, не карел по национальности, но считаю себя карелом, потому что живу здесь, люблю эту землю, ее традиции и историю. Но главное – мне близок карельский размеренный стиль жизни. Уверен, так могут сказать многие некоренные карелы.
Размеренность и степенность во всем – так мы живем. Никто не носится по улицам, нет этих диких человеческих потоков. У нас даже на эскалаторах в торговых центрах никто никого не обгоняет. Водители не сигналят на улицах. Точнее, сигналят лишь для того, чтобы избежать опасности, а не чтобы поприветствовать «братуху». Карельские водители, вообще, едут медленно. Столичных гостей на авто это бесит. Но зато такой «тормознутый» стиль езды безопасен. Кстати, так ездят в небольших европейских городах.
Спокойный нордический уклад – особенность характера и образа жизни многих наших земляков. Порой доходит даже до пофигизма к трудностям и происходящему. В общем, карельские люди настолько суровы…
Да, мы люди северные, а потому нас трудно раскрутить на какую-то активность. Акции, митинги и конкурсы у нас собирают мало людей. Недаром у нас популярна поговорка – «Мы Карьяла, нам Похъяла». Похъёла (так правильно пишется), вообще-то, – суровая северная страна саамов из знаменитого карело-финского эпоса «Калевала». Но нам действительно иногда бывает похъяла на все вокруг.
Чтобы вывести карела из себя, нужно очень постараться. Такая черта, кстати, свойственна многим северным народам.
Мы действительно считаем, что мы ближе к Скандинавии и Северной Европе по духу, чем любой другой регион России. И не только по духу, но и по расстоянию. 723 километра западной границы Карелии – это граница России с Финляндией. До Финляндии нам ближе, чем до Петербурга и Москвы. Из Петрозаводска до пограничного пункта «Вяртсиля» менее 300 км, а до ближайшего финского города Йоэнсуу еще 70 км. До Питера при этом – 420 км, до Москвы – 1100. И это из Петрозаводска, который довольно далеко от границы.
Множество поселков и городов Карелии находятся к Финляндии куда ближе. А большинство и вовсе имеют финские названия, которые у приезжих часто вызывают улыбку. Только не у нас, нам они привычнее. Лахденпохья, Питкяранта, Сортавала, Рускеала, Импилахти, Леппясюрья, Рауталахти, Колатсельга и прочие – в общем, никакого Вышнего Волочка или Рязани вы у нас не найдете. Даже Петрозаводск имеет свое финское название – Petroskoi. С ударением на первый слог, как требует язык.
У нас почти у каждого друзья или родственники живут в Финляндии. И мы к ним, конечно, постоянно ездим в гости. Само собой, и среди финнов немало друзей, товарищей и партнеров по бизнесу.
Неудивительно, что для нас Финляндия – не заграница. Арендовать туристический домик в Суоми на праздник или сгонять в однодневный шоп-тур за фейри или санкционным сыром – для карел дело привычное.
Европа, потому, кстати, и либеральных взглядов у нас хватает. Мы-то не понаслышке, а лично знаем, как живут финны, как следят за своей землей, как заботятся о людях. Вот и от наших властей мы требует того же.
Нет у нас и проблем с визой в Европу. У меня, например, сейчас открыта виза на два года. Финское консульство выдает такие визы многим карелам.
В Карелии, по сравнению с Москвой, не нужно зарабатывать минимум 100 тысяч, чтобы сводить концы с концами. 30-40 тысяч в месяц для большинства считается хорошей зарплатой. 50 – так и вовсе большой.
У нас можно пообедать в кафе за 150-200 рублей, в некоторых учреждениях даже дешевле. Здесь не продают маффины или эклеры по 150 рублей за штуку, у нас за такую цену их никто не купит. 30-40 рублей – предельная цена за любую выпечку, а то и меньше.
У нас дешевая аренда жилья. Приличную однушку сейчас можно снять за 11-12 тысяч в месяц. Купить квартиру тоже недорого. Новые однушки продают от 1,2 млн, а трешку можно взять за три миллиона либо чуть подороже.
«Обращаю особое внимание, что стоимость квадратного метра жилья эконом-класса не должна превышать 30 тыс. рублей – этого можно и нужно добиться не в ущерб качеству и комфортности»
Заседание президиума Совета по реализации нацпроектов и демографической политике, 2009 год.
В магазинах много натуральных продуктов. Это и местное молоко, и мясо, и выпечка. У многих продуктов короткий срок хранения, что говорит как раз об их натуральности. Молоко со сроком хранения месяц в Карелии, в отличие от Москвы, никто не покупает.
Квартплата в Карелии зависит от района. В Петрозаводске в среднем 3-4 тысячи в месяц за двушку. В районах – зависит от тысячи причин. Бывает и дороже, но есть и дешевле.
Карелия – край озер, лесов и туризма. Из Москвы сюда приезжают тысячи отдыхающих. А нам не надо ездить, мы уже здесь. Любым теплым вечером я могу поехать на берег реки или озера на пикник, либо на рыбалку. Многие так и делают. Отработали день, сели в машину и через час-другой уже ловят окуней. Кто-то по такому принципу живет на дачах или домах в пригороде – ночуют за городом, утром едут на работу.
Озер у нас столько – более 62 тысяч – что на каждые 10 жителей фактически приходится один водоем. Рек более 25 тысяч. У нас действительно фантастически красивый край. Озера, скалы, леса, поля, водопады, старинные церкви, Кижи, Валаам – приезжай глядеть. И ведь приезжают. А еще белые ночи пол-лета. При этом полно мест, где вы будете одни одинешеньки. Главное – не встретить медведя, а то малость испугаетесь. А мишки у нас так-то спокойные, больше одного туриста за раз не съедают.
Рыбаков и охотников в Карелии – каждый второй. При этом и рыбы хватает и дичи. Ягод и грибов – вагонами вывози.
Так как людей в Карелии живет мало, каждая умная голова, каждый успешный предприниматель в Карелии на счету.
Да и конкурентный уровень во многих сферах бизнеса не очень высок. Если у тебя все в порядке с головой, если ты имеешь четкий бизнес-план и разбираешься в чем-то чуть выше среднестатистического уровня, у тебя есть неплохой шанс.
Три года назад компания, где я работаю, запустила туристический портал. Мы продвигаем Карелию. Турции и Кипры оставили другим. Нам важно продвигать свой регион, потому что мы видим его потенциал. Видит его и турист. За три года наш туристический портал стал самым популярным в своем сегменте, к нам едут туристы не только из российских городов, но и из-за границы: из Прибалтики, Франции, Израиля, Китая. У нас куча работы и огромное количество планов. Мы активно внедряем системы онлайн-бронирования, проводим семинары для гостиниц, стараемся максимально упросить все административные моменты и дать лучшие гарантии и сервис нашим гостям. Увы для Карелии и хорошо для нас то, что не все туркомпании смогли перестроиться под такой формат.
В Карелии невысокий уровень конкуренции, и хороший продукт имеет неплохие шансы выстрелить. Как и везде у нас, конечно, хватает чиновничьих перегибов, но надо признать, что чиновники у нас куда менее коррумпированы, чем в Москве, например. Кстати, гаишники совсем не берут взяток, так что лучше не предлагать.
При этом среди людей государевых хватает здравомыслящих чиновников, которым не все равно. С некоторых пор пошла тенденция на открытость власти для простых граждан. Например, с новым губернатором можно запросто пообщаться в Фейсбуке.
Россия – увы, территория, где важную роль играют личные контакты, попросту связи. В Петрозаводске как в деревне – все всех знают, а налаживание связей – дело техники. Вы уж точно не останетесь не замеченным, если что-то собой представляете. Попробуйте-ка в Москве хоть до кого-то достучатся без чемодана денег.
В общем, я не знаю, почему многие мои земляки так стремятся в Москву. Понятно лишь, что там больше шансов заработать. Только вот и расходы в Москве в разы больше. Фактически на меньшие деньги в Карелии можно жить намного лучше. При этом вы получаете множество бонусов – экономите время, деньги, не проводите полжизни в машине. Легко можете выехать на уикенд – хоть за границу в финские аквапарки или зоопарки, хоть в столицу на выбор, хоть на озеро на рыбалку.
Так что не вижу я причин переезжать в шумный город Москва из своей тихой, спокойной Карелии, ведь при желании и трудолюбии и здесь есть все возможности для реализации себя.