кто такой салмони форс
Кто такой салмони форс
«Агар илм дар Сурайё бошад ҳароина мардоне аз инҳо онро ба даст оваранд». Ин ҳадиси паёмбари Ислом Муҳаммади Мустафо (с) ҳаст ва онро дар ҳоле гуфт, ки дасташ болои шонаи САЛМОНИ ФОРСӢ буд.
Салмон дар замони оташпарастӣ
Таваҷҷуҳи Салмони Форсӣ ба насроният
Фирор аз хонаи падар дар ҷустуҷӯи ҳақ
Усқуф ва се кӯзаи зар
Кам муддате паси сар нашуда буд, ки марди бад будани усқуфро донистам. Ӯ пайравони худро ба ҷамъ кардани садақа ва савоб доштани он тарғиб мекард. Чун чизе барои хайр кардан дар роҳи Худо ба ӯ мерасид, барои худ хазина карда, ба нодору нотавонҳо намедод. Ба ҳамин минвол ҳафт кӯзаи бузург пур аз тилло ҷамъ кард. Бино ба он чӣ медидам усқуф дар назарам бадтар мешуд. Муддате гузашту усқуф аз ҷаҳон рахти сафар барбаст. Насрониҳо барои дафни ӯ ҷамъ омаданд. Ба онҳо гуфтам: Дӯсти шумо марде бад буд! Шуморо ба додани садақа амру тарғиб мекарду садақаи овардаи шуморо барои худ хазина мекард. Чизе аз он ба мискинҳо намедод. Насрониҳо маро пурсиданд, ки ту инро аз куҷо донистӣ? Гуфтам: Ман ганҷи ӯро ба шумо нишон медиҳам. Онҳо оре, моро нишон деҳ, гуфтанд. Ман ҷои ганҷи усқуфро ба онҳо нишон додам. Насрониҳо аз он ҷо ҳафт кӯзаи пур аз тиллову нуқраро берун кашиданд. Вақте, ки насрониҳо кӯзаҳоро диданду яқин ҳосил карданд, гуфтанд: Қасам ба Худо, ки усқуфро гӯр намекунем! Сипас ҷасади ӯро чаҳормех зада, сангсор карданд.
Марде дигарро ба ҷойи ӯ оварданд ва дар хидмати ӯ камар бастам. Аз ӯ зоҳидтару борағбаттар ба охират ва муаддабтар дар ибодати шаборӯзӣ касеро надидаам. Ӯро бениҳоят дӯст доштам. Муддате дар хидмати ӯ будам. Дар ҳолати ҷонканӣ ба ӯ гуфтам: Ай усқуф! Маро ба кӣ васияту ба чӣ насиҳат мекунӣ, ки баъд аз ту бо он бимонам? Ӯ фармуд: Дар амале, ки доштам касеро ҷуз як марде дар Мавсил (шаҳрест дар Ироқ) намедонам. Ӯ фалонист, ки на таҳрифе кардаву не табдил. Наздики ӯ бирав.
Чун дӯстам аз ҷаҳон рахт барбаст, наздики марди мавсилӣ рафтам. Қиссаи худро ба ӯ нақл карда гуфтам: Фалон усқуф дар ҳоли ҷонканӣ маро васият кард, ки ба наздики марди мавсилӣ бирав. Ӯ маро огаҳ кард, ки ту ба он амал, ки ӯ дошт мултазим ҳастӣ! Мавсилӣ ба ман гуфт: Наздики ман истиқомат бикун… Муддате бо ӯ будам ва ӯро аз беҳтаринҳо ёфтам. Он мард низ пас аз муддате омодаи сафари охират шуд. Пеш аз вафоташ ба ӯ гуфтам: Эй марди бузург, мебинӣ, ки амри ҳақ ба ту расида. Ту аз аҳволи ман дарак дорӣ. Маро ба чӣ васият мекунӣ. Чӣ мефармоӣ, дигар бо кӣ бипайвандам?
Мавсилӣ фармуд: Писаракам! Дар амале, ки доштам касеро ҷуз як марде дар Насибин намедонам (Насибин шаҳрест дар Шом, ба дурии масофаи шаш рӯзи ҳаракати корвони шутурон аз Мавсил). Наздики ӯ бишав. Мавсилиро ба хок супурдаву озими Насибин шудам. Ӯро ёфтаму қиссаи худу дӯсти мавсилиашро нақл кардам. Ба ман гуфт: Наздики мо бош… Ӯро низ ҳаммонанди дӯсташ содиқу накӯ дарёфтам. Муддате нагузашту аҷалаш наздик шуд. Дар бистари ҷонканӣ ба он дӯст гуфтам: Аҳволи маро донистӣ, пас маро ба кӣ васият мекунӣ? Он дӯстам гуфт: Дар амале, ки доштам касеро ҷуз фалон дар Аммурия намедонам (Аммурия мавзеест дар Шом).
Пири Аммурия ва хабари паёмбари араб
Салмонро яҳудие мехараду мефурӯшад
Дидори Паёмбар ва ёфтани аломатҳои паёмбарӣ дар Ӯ
Бегоҳӣ аз хурмоҳое, ки ҷамъ карда будам, гирифта ба ҷое, ки Паёмбар (с) менишаст, равон шудам. Наздики ӯ шуда, гуфтам: Ба ман расида, ки ту марде накӯкор ҳастӣ ва ҳамроҳони ту ғарибу ниёзманданд. Ин чиз ки ҳаст барои садақа буд ва онро лоиқи шумо донистаму бароятон овардам. Паёмбар (с) ба асҳоби худ гуфт: Бихӯред… ва дасти худро кашиду нахӯрд.
Ба худ гуфтам: ин якум (аломат). Бозпас рафтаму қадре хурмо ҷамъ кардам. Ҳангоме, ки паёмбар (с) аз Қубо ба Мадина бармегашт ба наздики ӯ (с) рафтаму гуфтамаш: Туро дидам, ки аз садақа нахӯрдӣ, ва ин ҳадия ҳаст, ки ба ту икром мекунам. Паёмбар (с) аз он хӯрду дӯстонашро фармуд, ки бихӯранд. Онҳо ҳамроҳи расули Худо (с) хурмо хӯрданд. Ба худ гуфтам: Ин дуюм! (аломат). Бори дигар дар Бақеъул- ғарқад (мавзее дар Мадина, ки ҳоло гӯристон аст) дар ҷое, ки яке аз асҳобашро ба хок месупурд, назди паёмбар (с) рафтам. Ӯро нишаста дидам ва бар болояш ду шамла (пӯшоки дурушт) буд. Ба ӯ салом додаму ба гирдаш гаштам, то шояд хотими паёмбариро, дӯстам дар Аммурия гуфта буд, бубинам.
Хотими паёмбарӣ ва гиряи Салмон
ҚИССАИ САЛМОНИ ФОРСӢ
Ба номи Худованди бахшояндаву меҳрубон
Акнун барои шумо аз саргузашт ва таърихи Салмони Форс маълумотҳоро пешкаш мекунем. Шояд аксарияти ҷавонон Салмони Форсро нашиносанд, пас барои ҳамин бо диққат бошед,то ин шермарди роҳи Худоро шиносед.
Ҳазрати Салмони форсӣ дар шаҳри Исфаҳони Эрон таваллуд шудааст. Падараш оташпараст буд ва дар ҷавониаш Салмон низ оташпараст буд, яъне пайравии дини бобоёнашонро мекарданд. Салмонро барои он «форс» мегўянд, ки ў форсзабон буд, яъне аз насли эрониён буд. Падари Салмони Форс заминдори калон буд. Заминҳои бисёр дошт ва ҳар рўз ба хабаргирии заминҳояш мерафт ва дар заминҳояш кор мекард.
Рўзе падари Салмонро кори муҳимме афтид ва ба хабаргирии заминҳояш рафта натавонист. Аз ин хотир падараш ба Салмон гуфт: эй Салмон! Ман имрўз ба хабаргирии заминҳоям рафта наметавонам, пас ту имрўз рафта заминҳоро хабар бигир ва боз тез гашта ба хона биё, зеро ман бе ту тоқат надорам. Салмон тибқи фармудаи падараш аз хона баромада, ба хабаргирии заминҳои падараш рафт. Ҳангоми дар роҳ рафтан аз назди ибодатгоҳи насрониён гузар кард ва садои ибодат кардани онҳо ба гўшаш расид. Пас рафта дар ибодатхонаи насрониён даромад ва ба ибодаткунии онҳо аҳамият дод. Ибодати насрониён барои Салмон писанд омад ва ҳамроҳи онҳо дар ибодатгоҳашон то бегоҳ нишаст. Ҳатто заминҳои падарашро аз хотир баровард ва ба хабаргирии онҳо нарафт.
Салмон дарҳол ба хулосае омад, ки дини насроният аз оташпарастии мо беҳтар аст. Салмон аз мардум пурсид: Эй мардум! Пешвоёни дини насронӣ дар куҷо зиндагӣ мекунанд? Мардум гуфтанд: дар минтақаи Шом зиндагӣ мекунанд. Вақте ки Салмон ба хонаашон баргашт, пас падараш гуфт: эй Салмон! Чаро ин қадар дер омадӣ? Салмон гуфт: Эй падарҷон! Ман дар роҳ мегузаштам, ки ба ибодатхонаи насрониён рў ба рў шудам. Дар онҷо мардум ба ба ибодат кардан машѓул буданд, пас маро ибодати онҳо писанд омад ва то бегоҳ ҳамроҳи онҳо нишастам. Салмон ба падараш гуфт: Эй падарҷон! Дини онҳо аз оташарастии мо беҳтар аст. Падараш гуфт: Не писарам! Дини мо ва дини бобоҳоят беҳтар аст ва дар дини насроният ҳеҷ хубие нест.
Баъд аз ин ҳодиса падари Салмон, дасту пои Салмонро маҳкам баст ва дар як хонае маҳкам кард, то ин ки нагурезад ва дар дини насроният дохил нашавад. Падари Салмон, дар вақтҳои муайяне дасту пояшро мекушод ва боз маҳкамаш мекард. Ҳангоме ки падари Салмон дасту пои ўро кушода кард, Салмон ба нафароне, ки дар назди ў буданд, гуфт: Ҳар гоҳе ки корвон ба сўи мулки Шом рафт, пас маро хабар кунед, то ман ҳамроҳи онҳо ба сарзамини Шом биравам.
Чанд муддат пас ба Салмон хабар оварданд, ки корвон ба сўи мулки Шом равона шуданд. Пас Салмон бо чандин ҳилаҳо шабангоҳҳамроҳи тоҷирон фирор кард.Субҳ падару модари Салмон аз хоб бедор шуда, асаре аз Салмон наёфтанд. Падараш бо асабоният нигаҳбонон ва афродеро ба ҷустуҷӯи Салмон ба атроф фиристод, вале аллакай дер шуда буд.
Салмон ба Димишқ расидан замон ба аввалин калисо рафт ва бо касоне, ки дар калисо буданд, ба сӯҳбат пардохт. Онон бо меҳрубонӣ ва самимият ӯро қабул карда, хӯрок доданд ва ба рӯҳонии калон (усқуф)-и шаҳр шинос намуданд. Салмон баӯ гуфт: «Ман шаҳру диёрамро тарк намудам, то ҳақиқатро биёбам. Ба назари ман дини масеҳият аз оини зардуштӣбаҳақиқат наздиктар аст. Мехоҳам дар калисо бимонам, то бештар маълумот бигирам». Усқуф розӣ шуд. Салмон ҳар рӯз саҳар бо хушҳолӣ аз хоб хеста, баъд аз ибодат дар калисо, аввал хонаи усқуф, сипас калисо ва меҳробро тоза карда, ғизо мепухт. Шабҳо низ ибодат мекард. Вале баъзе корҳоро дида ҳайрон мешуд. Ӯҳис кард, ки пирамарди рӯҳонӣ марди гурусначашму риёкор аст. Дӯстона ва бо лабханд ба миёни мардум меравад. Сипас, ононро дар ғайб масхара мекунад. Ӯ мардумро ташвиқ мекард, ки барои кумак ба фақиру дармондагон ба вай пулу мол диҳанд, вале ба ҷои тақсими онҳо дар миёни камбағалон он чизҳоро ҷое захира мекард. Дармондагоне, ки баӯ муроҷиат мекарданд, ноумед мешуданд. Салмон эҳсос мекард, ки байни гуфтаҳои Исои Масеҳ ва рафтори ин рӯҳонӣ фарқ аз замин то осмон аст.
Рӯзе он усқуф гирифтори таб шуда, ногаҳон вафот кард. Ба хотири дафни ӯ мардум аз дуру наздик ҷамъ шуданд. Салмон тоқат накарда, болои меҳроб рафту ҳақиқатро гуфт: «Эй мардум, ин усқуф марде ҳилагар буд. Ӯ шуморо барои додани садақа тарғиб мекард, вале ҳамаи кумакҳои шумоёнро барои худ анбор намуд. Вай ҳатто як танга ҳам ба фақире кумак накардааст». Мардум аввал тааҷҷуб намуданд, ҳатто чанд нафар мехостанд барои ин суханон Салмонро зарбу лат кунанд. Ба ҳар ҳол аз Салмон барои гуфтаҳояш далел хостанд. Салмон онҳоро ба таҳхона бурда, ҳафт сандуқи пур аз тиллову нуқра ва ҷавоҳироту молҳои хайрияро нишон дод. Мардум дар ғазаб шуда, ҷасади усқуфро ба майдони шаҳр бурда, ба даре овехтанду сангсор карданд.
Пас аз чанде усқуфи дигареро роҳбари динии худ интихоб карданд. Салмон хизматгории ӯро бауҳда гирифта, ба зудӣ дарёфт, ки ин усқуф нисбати пешина инсони покдил буда, ба фармудаи дин амал мекунад. Усқуфи нав шабу рӯз дар намоз буд ва Салмон низ дар канори ӯ буд. Салмон худ баъдҳо гуфтааст: «Ман ҳамвора дар хидматаш будам ва ӯро бисёр дӯст медоштам, то ин ки осори марг дар чеҳрааш ҳувайдо гашт. Ба вай арз кардам:«Агар ба шумо ҳодисае рӯй диҳад, маро ба кӣ месупоред?» Гуфт: Фарзандам, ман касеро нишон надорам ғайри олиме, ки дар Мавсил аст. Агар метавонӣ, худро баӯ бирасон, ки ӯро монанди ман хоҳӣ ёфт».
Баъд аз марги усқуф Салмон муддате барои ӯ сӯгворӣ карда, сипас ба тарафи Мавсил рафт. Он олимро ёфта, ба хизмати калисо даромад. Чанд вақт нагузашта, ин олим низ фавтид ва пеш аз маргаш Салмонро васият кард, ки ба хидмати роҳибе дарояд, ки дар Ниссибин зиндагӣ мекард. Салмон баъди дафни ӯ аз Мавсил баромада, пас аз тай кардани масофаи зиёд ба Ниссибин расид. Роҳиб ӯро монанди фарзанди худ пазируфт. Ӯ низ ҳамчун олимони қаблӣ пок зиндагӣ мекард. Пеш аз маргаш ба Салмон тавсия намуд, ки ба хидмати усқуфе дар шаҳри Амурия бишитобад. Салмон бо машаққати зиёд ба Амурия рафта, усқуфро пайдо намуд. Ӯрӯзҳо калисоро тоза мекард, либосҳои усқуфро мешуст ва маҳалли баргузории оини «ашои раббонӣ»-ро омода месохт. Дар дигар вақтҳо ибодат мекард ё рӯза мегирифт. Усқуф дар баробари заҳматҳои Салмон ба ӯ як қитъа замин ва чанд гову буз бахшид. Муддате баъд усқуф бемор шуда, Салмонро ба назди худ хонду гуфт: «Писарам, ман касеро намешиносам, ки ба ту муаррифӣ кунам, вале дар иваз мехоҳам туро ба чизе роҳнамоӣ кунам. Ин роҳнамоӣ метавонад туро мададгор бошад. Ба ту мужда медиҳам, ки бо вуҷуди кашидани ранҷу сахтии бисёр оянда охирин паёмбарро мулоқот хоҳӣ кард. Паёмбаре, ки омадани ӯба таври равшан дар китоби муқаддаси мо башорат дода шудааст. Ӯ аз мардуми араб баромада, мардумро ба парастиши Худои Якто хоҳад хонд ва зиндагии беҳтару шарофатмандонае арза хоҳад кард». Салмон бо тарсу таҳайюр гуфт: “Вале ман чӣ гуна метавонам он мардро бишносам?” Усқуфи пир бо садои заиф посух дод: “Нишонаҳои зиёд вуҷуд дорад, вале барои ту се нишона кофист. Аввал ин ки он Паёмбар шахсест, ки чун ба ӯсадақа бидиҳӣ, қабул нахоҳад кард. Дувум ин ки, агар баӯҳадяе бидиҳӣқабул хоҳад намуд. Нишонаи сеюм ин, ки ӯ дар миёнаи ду шонааш (китфаш) муҳри пайғамбарӣ дорад. (Яъне нест маъбуди барҳақҷуз Аллоҳ ва Муҳаммад банда ва фиристодаи Ўст) ва туӯро дар байни кўҳи сиёҳ ва хурмо хоҳӣ ёфт. Агар метавонӣ худро ба ин мард бирасон».
Рӯзе баъд бо марди яҳудӣ, ки ӯро харида буд, ба боғе рафтанд. Дарахтони хурмо муҳтоҷи парвариш буданд. Он мард ба Салмон гуфт, ки тамоми рӯз бояд дар зери офтоб кор кунӣ ва каме нон ба ӯ дод. Салмон, ки ба сахтиҳо одат карда буд, шуруъ ба кор намуд. Ӯ аз он ки ба шаҳри Паёмбари Худо наздиктар шудааст, хушҳол шуд..
Дар ҳамон рӯзҳо ҳазрати Муҳаммад (саллаллоҳу алайҳи васаллам) дар Макка, пас аз он ки паёмбариашро эълом намуданд, ба хотири даъвати мардум ба роҳи рост ва яккахудоӣ мавриди мухолифати бутпарастон қарор гирифта буданд. Шиканҷаву таъқиби дӯстони эшон ва қасди куштани ҳазрати Муҳаммад (саллаллоҳу алайҳи васаллам) боиси он гардид, ки Паёмбари гиромӣ (саллаллоҳу алайҳи васаллам) Маккаро тарк намуда, ба сӯи Мадина рӯ оранд.
Салмон аз шунидани ин хабари хушҳолкунанда ба ҳаяҷон омад, ба тавре, ки беихтиёр ларзид ва ниҳоли дарахте, ки дар даст дошт, афтода ба сари арбоби яҳудиаш зад.Ӯба ҷои узрхоҳӣ беихтиёр пеш омада гуфт: “Чӣхабар аст? Чӣ мегӯед? Ин марде, ки аз Макка омадааст кист ва чӣ мегӯяд?” Яҳудӣ аз афтодани ниҳол ба сараш ва густохии Салмон бисёр асабонӣ шуд. Торсакие ба рӯи Салмон зада гуфт: “Ин ба ту чӣ рабте дорад? Ту кори худро дон ва ба корҳое, ки ба ту дахл надорад, кордор машав! Фаромӯш накун, ки ту як ғулом ҳастӣ!” Салмон дигар чизе нагуфт.
Вақте намоз поён ёфт, Салмон пеш рафт ва дар пушти Паёмбар (саллаллоҳу алайҳи васаллам) тавре нишаст, ки битавонад ду китфи эшонро бубинад. Аз сабаби гармии ҳаво Паёмбар (саллаллоҳу алайҳи васаллам) либосе пӯшида буданд, ки қисмате аз шонаашон намудор буд. Пас аз муддате Паёмбари гиромӣ ба ақиб гашта, дарк намуданд, ки Салмон дар паи ёфтани чист. Аз ин рӯ, иҷоза доданд, ки либос аз шонаи муборакашон поён равад ва Салмон бо чашмони худ дид, ки байни ду китфи Паёмбар (саллаллоҳу алайҳи васаллам) нишонае аз муҳр вуҷуд дорад. Салмоназ китфони Паёмбар (саллаллоҳу алайҳи васаллам) бӯсида бо гиря гуфт: “Ман ҳоло ҳар се нишонаеро, ки марди масеҳӣ гуфта буд, дар Шумо пайдо кардам. Акнун ба ислом гаравидам”. Паёмбар (саллаллоҳу алайҳи васаллам) аз исломро қабул кардани Салмон хушҳол шуданд. Дигарон низ аз мусулмон шудани ин марди форс шодмонӣ карданд. Салмон мехост яке аз ҳамроҳони Паёмбар (саллаллоҳу алайҳи васаллам) шавад ва ҳамон ҷо бимонад, аммо ӯғулом буд ва бояд пеши арбоби худ бармегашт.
Рӯзе Паёмбар (саллаллоҳу алайҳи васаллам) ба Салмон фармуданд: “Худро аз дасти арбобат озод кун”. Ёрони Паёмбар дастҷамъона 40 уқия (34 грамм) тилло гирд оварда ба Салмон доданд, то худро озод созад. Салмон аз ин фидокории ёрони Паёмбар (саллаллоҳу алайҳи васаллам) мабҳут шуда, назди арбобаш рафта гуфт: “Оғо, ман ҳозирам, ки 40 уқия тилло бидиҳам, то маро озод созед”. Тиллоҳо беш аз миқдоре буд, ки марди яҳудӣ интизор дошт, лекин ҳирсу тамаъи вай боло гирифта гуфт: “Ман розиям, вале ту илова бар додани ин 40 уқия тилло боз 300 ниҳоли хурмо низ бикорӣ, ки ҳеҷ яке аз онҳо набояд хушк шаванд ва соле баъд битавонанд шукуфа диҳанд. Агар ин тавр шуд, ту озодӣ”.
Салмон аз ин шарт маъюс шуд. Зеро мумкин набуд, ки аз 300 ниҳоли хурмо ягонтоаш дар шӯразор хушк нашавад. Ӯ ин мавзӯъро ба Паёмбару ёронаш гуфт. Онҳоҳар кадомашон бо худ ниҳол гирифта ба кумаки Салмон омаданд, то зудтар ниҳол шинонанду ӯро озод созанд. Ёрони ҳазрати Муҳаммад (саллаллоҳу алайҳи васаллам) чуқурӣ меканданду худи Паёмбари гиромӣ (саллаллоҳу алайҳи васаллам) ниҳол мешинониданд. Баъди як сол ҳама ниҳолҳо гул карданд. Марди яҳудӣ иқрор шуд, ки бо ин шарт мехост чанд соли дигар Салмонро дар хизмат нигоҳ дорад. Озодии Салмон ёрони Паёмбарро хушҳол намуд. Ҳама дар масҷид гирд омаданд. Расули Акрам (саллаллоҳу алайҳи васаллам) ба ӯ чанд дона хурмо дода гуфтанд: “Акнун ту низ аз хурмоҳои ман бихӯр. Озодии ту муборак аст ва Худованд туро хоҳад омурзид”.
Азбаски Салмон ғайриараб буд ва собиқаи ғуломӣ мекард, бархе мардуми Мадина мартабаи ӯро аз дигарон паст медонистанд. Бештари касоне, ки барои озодии вай тилло ва ниҳол дода буданд, мехостанд Салмон тобеи онҳо бошад. Аммо Паёмбар (саллаллоҳу алайҳи васаллам) эълон намуданд, ки Салмон озодшудаи шахсии эшон аст ва ӯро аз наздикони худ хонданд.Салмон низ пас аз рӯй овардан ба ислом ва озод шудан аз ғуломӣҳамчун мушовири лоиқ дар канори Паёмбар (саллаллоҳу алайҳи васаллам) ба хидмат машғул шуд ва дар назди ишон манзалати хос ёфт.
Дар соли панҷуми пас аз ҳиҷрат бархе аз яҳудиёни Мадина ба Макка рафта, бо бутпарастон иттифоқ баста, онҳоро ба ҷанги зидди мусулмонон даъват карданд. Яҳудиён зимни бозгашт ба Мадина бо чанд қабилаи дигар гуфтушунид карда, бо додани ришва онҳоро ба ҷанг ташвиқ намуданд. Ҳамин тавр шумораи касоне, ки қасди ҳамла ба Мадинаро доштанд, тақрибан ба 10 000 нафар расид. Бархе аз саҳобагон ин иқдоми душманонро фаҳмида, ба Паёмбар (саллаллоҳу алайҳи васаллам) маслиҳат доданд, ки аз Мадина берун раваду дар куҷое, ки бо душман рӯ ба рӯ мешаванд, ҷангро сар кунанд. Салмон гуфт: «Ҳар гоҳ душмане ба мо дар Эрон ҳуҷум меовард, барои осонии дифоъ гирди шаҳр хандақ мекофтем, ки паҳниаш даҳқадам ва чуқуриаш аз қади инсон бештар буд. Ба он об сар медодем. Душман ба шаҳр даромада наметавонист. Ҳазрати Муҳаммад (саллаллоҳу алайҳи васаллам) пешниҳоди Салмонро пазируфта, ба сипоҳиёни ислом, ки 3000 нафар буданд, фармони кандани хандақро доданд. Ҳамин тавр дар ин ҷанг мусулмонон ғолиб омаданд. Обрӯву манзалати Салмони Форсӣ миёни саҳобагон хеле боло рафт.
Як бор дар маҷлисе Салмон аз дар ворид шуд. Ёрони Паёмбар (саллаллоҳу алайҳи васаллам), ки дар мақоми Салмон дар назди Расули Худо (саллаллоҳу алайҳи васаллам) огоҳӣ доштанд, аз ҷо хеста, ӯро дар садри маҷлис ҷо доданд. Яке аз аъроби Қурайш бо эътироз гуфт: «Чаро бояд ғайриараб дар миёни арабҳо бинишинад?» Паёмбари гиромӣ дар он маҷлис ибтидо аз ин ки ҳама инсонҳо боҳам баробаранд, сухан гуфтанд: «Ҳамаи мардум монанди дандонаҳои шона мусовӣ ва баробаранд. Арабро бар аҷамӣ ва сурхро бар сиёҳ бартарӣ нест, магар ба тақво ва парҳезкорӣ дар назди Худо». Сипас дар хусуси Салмон фармуданд: «Салмон дарёест, ки ба охир намерасад ва ганҷест, ки поён намеёбад. Салмон аз хонадони мост. Ӯст, ки ҳикматро ато мекунад ва бурҳонҳои ҳақро ошкор месозад. Биҳишт ҳар рӯз панҷ бор муштоқи дидани Салмон аст».
Салмон баъд аз вафоти Паёмбар (саллаллоҳу алайҳи васаллам) бо ҳазрати Абӯбакр ва Умар низ ҳамкорӣ кард. Дар замони хилофати Умар (р) Тисфун пойтахти Сосониён фатҳ шуд ва аз он пас соири манотиқи Эрон низ, яке пас аз дигаре фатҳ гардид. Салмон дар даъвати эрониён ба пазируфтани ислом ва ҷилавгирӣ аз қатлу хунрезӣ кӯшиши зиёде намуд. Ӯ аз Даҷла шинокунон убур карда, бо сокинони Мадоин гуфтугӯ кард ва ташвиқашон намуд, ки таслим шаванд. Ҳазрати Умар (р) пас аз фатҳи Мадоин ҳазрати Салмони Форсиро устондори навоҳии Ироқ ва Эрон дар Мадоин таъйин кард.
Салмон бо салоҳдиди амиралмӯъминин аз Мадина ба Тайсафун равон шуд. Мардуми Тайсафун ҳама бо либосҳои зебо берун аз шаҳр мунтазири омадани волии нав буданд. Пирамарде аз дур пайдо шуд, ки либоси куҳна бар тан дошт ва пиёда меомад. Мардум аз ӯ пурсиданд: «Дар роҳ, ки меомадӣ, волии нави мо Салмонро надидӣ?» Пирамард посух дод: «Ман худ Салмон ҳастам». Ӯ пиёда вориди шаҳр шуд.Аз бинои азими кохи Тайсафун истифода мекард. Чун аз Байтулмол барои вай маош мефиристоданд, онро ба дигарон медод ва дар вақтҳои фароғат занбил мебофт ва аз дастранҷи хеш зиндагӣ мекард. Бо вуҷуди волӣ будан хеле хоксорона мезист. Ӯ дар номаи худ баҳазрати Умар (р) навишта буд: «Расули Худоро дидам, ки ҳар гоҳ нони ҷав ба даст меовард ва онро тановул мефармуд, шод мегашт ва озурда намешуд. Барои ман ғизо чӣ мағзи гандум бошад, чӣ сабӯси ҷав фарқе надорад».
Салмон солҳо дар Мадоин ба адолат ва шафқат ҳукумат кард. Рӯзе эҳсос намуд, ки марги ӯ фаро расидааст. Аз ҳамсараш атр хост ва гуфт: «Онро перомуни бистари ман бипош». Вафоти ӯ соли 35 ҳиҷрӣ иттифоқ афтод.
Рӯзе Паёмбар (саллаллоҳу алайҳи васаллам) нишаста буданд. Ҷабраил оятеро ба ишон нозил кард: «Агар рӯй бартобед, ба ҷои шумо (Худо) мардуме дигар орад, ки ҳаргиз ҳамсони шумо набошанд». (Сураи Муҳаммад, ояти охир). Аз ҳазрати Муҳаммад (саллаллоҳу алайҳи васаллам) пурсида шуд: » Эй Расули Худо (саллаллоҳу алайҳи васаллам), чӣ касонеро агар мо эъроз кунем, ба ҷои мо бармегузинӣ?» Расули Худо (саллаллоҳу алайҳи васаллам) даст бар зонуи Салмон заданд ва гуфтанд: «Ин ёр ва маҳрами ман аст». Ва сипас идома доданд: «Манзурам, ин мард ва қавми ӯст. Ба Худо савганд, ки агар имон дар ситораи Сурайё бошад, гурӯҳе аз мардони Форс онро ба чанг меоваранд».
Ҳазрати Салмони Форсӣ разияллоҳу анҳу яке аз нахустин соҳибҳунарони ислом буданд, ки шиноварӣ, хандақ сохтан, сартарошӣ ва дигар ҳунарҳоро метавонистанд. Эшон аввалин бор маъмур шуданд, ки сари саҳобагони паёмбарро битарошад. Дар тӯли таърих арабҳову турку форсҳо ҳазрати Салмони Форсиро устоди афзал ва пири аҳли ҳунар медонанд. Зеро мӯътақиданд, ки ӯ ба қавле, ки дода буд, устувор монд ва то охир даст аз паёмбару ёронаш накашид. Дӯстони азиз мо хело хурсандем, зеро аз насли форсизабонон саҳобае бо номи Салмони Форсӣ буд, албатта мо бо Салмон мефахрем! Ин буд қиссаи кӯтоҳ аз ҳаёти Салмони Форсӣ. Худованд аз эшон розӣ бод!
Кто такой салмони форс
Аллах доволен всеми сподвижниками Пророка ﷺ, поскольку они богобоязненные, искренние и праведные люди. Внимательно изучая их биографии, и понимая особенности личности каждого из них, невольно задаёшься вопросом, характер кого из сподвижников тебе ближе всего. Посланник Аллаха ﷺ сказал:
أصحابي كالنجوم بأيهم اقتديتم اهتديتم
«Мои сподвижники как звезды: за кем бы из них вы не последовали найдете правильный путь». (Привели имам Байхакий в книге «Мадхаль», Дайлямий и др.)
Безусловно важно изучать их биографии сподвижников и следовать их примеру.
Среди выдающихся сподвижников, которые оставили свой след в истории Ислама, было три иностранца: Биляль ибн Рабах (р.а), Сухайб ар-Румий и Сальман аль-Фарисий (р.а).
После принятия Ислама, Сальман (р.а) рассказал свою историю сподвижникам. Абдуллах ибн Аббас (р.а) передал то, что он слышал от Сальмана (р.а) как он рассказал:
«Я перс из области Асбахана, из деревни Джай. Мой отец был старостой этой деревни, и он любил меня сильнее всех из творений Аллаха. С течением времени его любовь ко мне становилась все сильнее и сильнее, пока он в конце концов не закрыл меня в доме, подобно тому, как это делают с молодыми девушками. Я был очень усердным маджусом (огнепоклонником), что стал хранителем огня, которому мы поклонялись. Мне было поручено следить за тем, чтобы этот огонь никогда не угасал, ни днем, ни ночью. У моего отца было богатое поместье, и как-то раз, постройка не позволила ему отправиться в свое имение, и он сказал мне: «О сынок, дела задержали меня, поэтому отправляйся туда сам и займись его делами». Я сразу же выступил в путь.
Через некоторое время я увидел одну из христианских церквей. Проезжая мимо, я услышал голоса молящихся там людей, что привлекло мое внимание. До этого я ничего знал о религиях, потому что отец долгое время держал меня дома взаперти. Услышав голоса молящихся в церкви, я вошел в нее, чтобы посмотреть, что они там делают. Когда же я увидел их, их молитва мне понравилась, и я захотел принять их религию. Я сказал: «Клянусь Аллахом, это лучше нашей религии». Клянусь Аллахом, я оставался в церкви, пока не зашло солнце, так и не добравшись до отцовского имения. Потом я спросил этих людей: «Где источник этой религии?» Они ответили: «В Шаме». Под покровом ночи я вернулся домой, где меня встретил отец и спросил, что я сделал, сказав: «Разве я не велел тебе сделать то-то?» Я ответил: «О отец! Я зашел к людям, которые в это время молились в своей церкви. То, что я увидел в их религии, мне очень понравилось, и я остался у них, пока не закатилось солнце». Отец сказал: «О сынок, нет в этой религии блага! Твоя религия и религия твоих предков гораздо лучше!» Я возразил отцу: «Нет! Клянусь Аллахом, их религия лучше нашей!» Отец испугался моих слов.
Опасаясь, что я стану вероотступником, он заточил меня в доме, надев на ноги кандалы. При первой возможности я попросил передать христианам: «Если мимо вас будет проходить караван в Шам, то обязательно дайте мне знать об этом». Совсем скоро после этого у христиан остановился караван, который держал путь в Шам. Получив сообщение об этом, мне удалось избавиться от кандалов и скрытно присоединиться к каравану, который прибыл в Шам. Я начал расспрашивать там людей: «Кто у вас здесь самый лучший в этой религии?» Мне ответили: «Это епископ, настоятель церкви». Я пришел к нему и сказал: «Я хочу принять вашу религию, и желаю быть с тобой, чтобы прислуживать тебе и обучаться у тебя». Он сказал: «Входи!» Я вошел к нему и поступил на службу. Однако оказалось, что он был плохим человеком. Он побуждал своих прихожан делать пожертвования, и присваивал эти деньги себе, не давая ничего нуждающимся. Таким образом, ему удалось собрать семь больших кувшинов с золотом. Увидев то, что он делает, я возненавидел его сильнейшим образом. После его смерти, когда христиане собрались для похорон, я сказал им: «Поистине, он был плохим человеком. Он приказывал вам делать пожертвования, обещая за это награду. А когда вы приходили с деньгами, он присваивал их себе и ничего не давал нуждающимся». Они спросили: «А откуда тебе это известно?» Я сказал: «Могу показать вам его сокровища». Я показал им место, где он прятал деньги, и они извлекли из тайника семь кувшинов, наполненных золотом и серебром. Увидев это, люди воскликнули: «Клянемся Богом, мы не будем хоронить его!». Вскоре после него, они избрали другого человека. Он совершал молитвы, и не было более аскетичного и усердного в поклонении, чем он. Я очень сильно полюбил его и привязался к нему, и находился с ним некоторое время. Когда же он умирал, я сказал ему: «Поистине, я был с тобой и любил тебя сильнее всех, а сейчас с тобой случилось то, что случилось. Так с кем ты мне посоветуешь быть после тебя?» Он ответил: «О сынок, клянусь Богом, я не знаю никого из людей, кто был бы на том же, на чем и я, кроме одного человека, проживающего сейчас в Мосуле (город в Ираке). Истинна с ним!»
Я пришел к этому человеку и рассказал о себе. Он сказал мне: «Живи у меня». Клянусь Аллахом, пробыв у этого человека, я убедился, что он ничуть не хуже своих товарищей. У него я заработал несколько коров и овец. Однако затем пришло и его время предстать перед Аллахом. Когда он был при смерти, я сказал ему: «Поистине, я был с человеком, который, когда умирал, сказал мне отправляться к другому, а тот мне советовал другого, а этот посоветовал мне вас. Кого ты порекомендуешь мне, и что прикажешь мне сделать?» Он ответил: «О сын мой, клянусь Богом, я не знаю никого на земле, кто истинно следовал бы нашей религии. Однако наступило время появления пророка, который будет послан с религией Ибрахима (а.с), который появится на земле арабов! Он переселится туда, где среди черных камней растут пальмы. Этот пророк будет обладать отличительными чертами: Он будет есть только то, что дарят ему, и не есть ничего из садака. На спине у него будет печать пророчества. Если ты можешь отправиться в эту страну, то сделай это!»
После его смерти я прожил в Амирийи до тех пор, пока туда не прибыла группа арабских купцов из племени Кяльб. Я сказал им: «Если вы возьмете меня с собой на землю арабов, то я отдам вам своих коров и овец». Они согласились взять меня с собой, и я отдал им свой скот. Когда мы достигли долины, лежащей между Мединой и Шамом, торговцы поступили со мной вероломно, продав одному человеку из иудеев в рабство. Я начал служить ему и делал это до тех пор, пока к иудею не приехал его племянник из Медины, из племени Бани Курайза. Он купил меня у хозяина и взял с собой в Медину. Клянусь Аллахом, это был именно тот город, о котором мне рассказывал монах. В это время Аллах послал Своего посланника, который пробыл какое-то время в Мекке. Однако, тогда мне ничего не было известно об этом, так как я был всецело занят рабским трудом. Вскоре пророк (мир ему и благословение Аллаха) сделал хиджру в Медину. Клянусь Аллахом, как-то раз, находясь на верхушке пальмы, принадлежащей моему хозяину, я срывал финики, а мой господин сидел под пальмой внизу. В это время к нему пришел его племянник и сказал ему: «Аллах начал войну против племени Бану Кайла (Аус и Хазрадж). Клянусь Аллахом, люди сейчас собрались в Куба с человеком, который прибыл к ним сегодня из Мекки и объявил себя пророком.
Как только я услышал эти слова, как меня охватила лихорадка, что я даже испугался, что свалюсь на голову своего хозяина. Быстро спустившись с пальмы, я обратился к племяннику хозяина: «Что ты сказал?! Что ты сказал?!» На этот мой поступок хозяин разгневался, ударил меня и сказал: «Тебе какое дело до всего этого?! Возвращайся к своей работе!» Я сказал: «Да нет, ничего, просто я хотел убедиться в том, что он говорит». Когда наступил вечер, я взял с собой то, что собрал и отправился к дому, где остановился посланник ﷺ. Войдя к нему, я сказал: «Мне сказали, что ты праведный человек, и что с тобой твои сподвижники, которые нуждаются. Я принес с собой немного еды в качестве садака, так как считаю вас более достойными этого, чем кто-либо другой». Затем я пододвинул к нему финики. Он сказал своим сподвижникам: «Ешьте». Но сам есть не стал. Я сказал себе: «Это первый признак!» После этого я вернулся и стал собирать финики. Когда посланник ﷺ поселился в Медине, я вновь пришел к нему и сказал: «Я видел, что ты не ешь садака, и эти финики я дарю тебе, выражая свое почитание». Он поел фиников и повелел поесть своим товарищам. Я сказал себе: «Это уже два признака». После этого я пришел к посланнику Аллаха ﷺ, который находился на кладбище в Баки, чтобы похоронить одного из своих сподвижников. Я увидел его сидящим и завернутым в два плаща. Поздоровавшись с ним, я постарался взглянуть на его спину, чтобы увидеть печать, о которой рассказывал мне мой старый хозяин. Когда пророк ﷺ увидел, что я пытаюсь разглядеть что-то на его спине, то сразу понял, зачем я это делаю. Он сбросил с плеч свое одеяние, и я увидел у него на спине печать пророчества. Склонился к нему, поцеловал его и заплакал. И посланник Аллаха ﷺ сказал мне: «Что случилось?» Я рассказал ему свою историю также, как я рассказываю ее тебе о Ибн ‘Аббас (р.а). И посланник Аллаха ﷺ был рад тому, что его сподвижники также услышали эту историю!» (Из книги «Золотая Сильсиля» история Сальмана аль-Фариси (к.с)).
В книге «Рашахат айнуль Хаят» в продолжении истории говорится: «Когда Сальман аль-Фариси (р.а) принял Ислам, Посланник Аллаха ﷺ приказал ему постараться освободить себя от рабства. Тогда Сальман (р.а) начал уговаривать своего хозяина об освобождении за определенную плату. После долгих разговоров хозяин Сальмана (р.а) сказал: «Если посадишь 300 финиковых пальм, и будешь за ними ухаживать до тех пор, пока они не начнут приносить плоды и дашь мне еще 40 унций золота то я освобожу тебя». Пророк ﷺ приказал сподвижникам помочь Сальману (р.а) освободится от рабства. Вместе, они собрали 300 финиковых саженцев, и Посланник Аллаха ﷺ лично вышел на плантацию и посадил все саженцы кроме одного, его посадил Умар (р.а). По воле Аллаха, все деревья уже в этот год начали давать плоды, кроме того саженца, который посадил Умар (р.а). Пророк ﷺ выкопал этот саженец, и посадил его своей рукой заново и у этого дерева тоже появились плоды в это же время. Сальман (р.а) показал все деревья своему хозяину, и Пророк ﷺ дал золото размером с куриное яйцо из общей казны мусульман (из байтуль мала), и хозяин освободил Сальмана (р.а). Пока он был в рабстве, он не мог принять участие в сражениях при Бадре и Ухуде, но начиная с битвы Хандак, и в остальных битвах он, не пропуская, принимал участие.
Кому принадлежит Сальман (р.а).
Мухаджиры и Ансары радостно спорили между собой к кому принадлежит Сальман (р.а). Мухаджиры говорили он покинул свой родной город и приехал в Медину, значит он такой же, как и мы. Он совершил хижрат. Ансары говорили нет. Мухаджирами называются только те, кто переселился из Мекки в Медину, а Сальман (р.а) он наш местный, Мединский. Он отличается от Вас. Тогда Пророк ﷺ сказал: «سَلْمَانُ مِنَّا اَهْلِ الْبَيْتِ » «Сальман из нас, из моего рода. Он из числа Ахли байта». Это было великой честью для Сальмана (р.а). Согласно другой версии, арабы любили вспоминать о достоинствах своих предков, а когда об этом говорили при Сальмане (р.а), он вспоминал о своем отце, и родственниках, которые были огнепоклонниками (зороастрийцами), поэтому Посланник Аллаха ﷺ отнес его к своей семье. Аллаху аглям. Пророк ﷺ называл его Сальман аль-Хайр, т.е благой Сальман (или добрый).
Вклад Сальмана (р.а) в третье сражение.
В пятом году после переселения (626 г.) состоялась битва у рва. «Хандак» в переводе с арабского означает «ров». Поэтому часто эту битву называют битвой у рва. Некоторые ошибочно понимают, что это буквально арабское «урва», но на самом деле это не так.
Когда пришло известие в Медину о том, что огромное войско направилось из Мекки в Медину, чтобы сразится в очередной раз с мусульманами, Пророк ﷺ собрал своих сподвижников чтобы посоветоваться, как им поступить. Тогда Сальман (р.а) предложил идею выкопать большой ров вокруг города и таким образом блокировать их нападение. Расстояние между Меккой и Мединой примерно 450 км. Чтобы пройти такое расстояние с огромным войском нужно около десяти дней. Времени было не так много, поэтому все сподвижники вышли копать ров вокруг Медины, вместе с посланником Аллаха ﷺ. Когда распределили участки земли, оказалось, что на территории Сальмана (р.а) находилась скала. Он старался ее разбить, но ничего не получалось. Увидев это, Пророк ﷺ сам спустился к Сальману (р.а), взял в руки лом, произнес бисмиллях, а затем с силой ударил по камню. Сверкнула молния и треть большого камня откололась. Затем Пророк ﷺ ударил по камню еще раз, снова сверкнула молния, и вторая треть откололась. Посланник Аллаха ﷺ ударил в третий раз и вновь засверкала молния. Сальман (р.а), удивлённо наблюдавший за этим, спросил: «О Посланник Аллаха ﷺ что это за молнии сверкали, когда Вы били скалу?». Пророк ﷺ спросил: «Неужели ты видел сверкание молний?». Сальман (р.а) ответил: «Да». Гордость Вселенной ﷺ сказал: «Аллах Велик! Что касается первого сверкания, то это означает что мы завоюем Йемен. Что касается второго, то Аллах поможет нам завоевать Шам и Магриб (западные страны). Что касается третьего сверкания, то Аллах нам дарует завоевания на востоке». (Передал хадис Абу Шайба в Мусаннафе 36820 хадис).
Из этого хадиса мы понимаем, что Пророк ﷺ не боялся физического труда и обладал большой силой. Также, становится очевидным, что в этом хадисе переданы чудесные предсказания Пророка ﷺ о будущих достижениях и завоеваниях мусульман. Также, в этой истории содержится ценный урок для нас о важности совместных решений. При решении важных вопросов стоит выслушать разные точки зрения и выбрать наилучший вариант.
В итоге, на подходе к Медине, вражеское войско увидело ров, что стало для них неожиданностью. Абу Суфьян говорил: «Раньше мы не сталкивались с такой тактикой, это нечто новое». Они разбили лагерь и отчаянно продумывали тактику осады, однако, все усилия были напрасны. После многих дней осады города, у них закончились припасы и продовольствие, но они так и не смогли пробраться через ров. Аллах наслал на них сильный ветер, который разметал их палатки, и они были вынуждены без боя вернуться обратно в Мекку, что означало победу мусульман.
Иран был завоеван во время правления Умара (р.а) и Сальман аль-Фариси (р.а) участвовал в этом завоевании. Во время войны персы использовали боевых слонов и Сальман (р.а) подсказывал полководцам как им лучше поступить в тех или иных случаях. Также Сальман (р.а) был переводчиком с персидского на арабский язык.
Как мы говорили выше, в Иране раньше жили огнепоклонники – зороастрийцы. В месяц рождения Посланника Аллаха ﷺ погас вечный огонь, которому они поклонялись. Завоевание же Ирана само по себе означало, что огонь их погаснет теперь навсегда. После победы, Сальмана (р.а) назначили правителем города Мадаин.
Когда распространилась весть о том, что Сальман (р.а) едет в Медину, Умар (р.а) вместе с множеством сподвижников вышел, чтобы встретить его на въезде в город.
Однажды на проповеди.
Сообщается, что однажды, когда жители города узнали о том, что Сальман аль-Фариси (р.а) сидит в мечети, они собирались возле него, пока их не стало около тысячи. Сальман (р.а) сказал им: «Садитесь, садитесь». После того, как люди уселись, Сальман (р.а) открыл суру Юсуф и начал её чтение. Постепенно, люди стали расходиться, пока их не осталось около сотни. Тогда Сальман (р.а) разгневался и сказал им: «Собрались для слов, которые для вас приукрашены, а когда я стал читать вам Книгу Аллаха – разошлись?!» (Абу Ну’айм в “аль-Хилья” 1/203).
Люблю кушать из того, что сам заработал.
Абу Убайда ибн Джаррах (р.а), был очень аскетичным несмотря на то, что был правителем Шама. Когда Умар (р.а) пришел к нему, то заплакал, глядя на его состояние. Также как и Сальман (р.а), он жил очень скромно, и был настоящим аскетом.
Когда Сальман (р.а) стал повелтелем Мадаина, то начал получать жалование в пять тысяч дирхамов. Он раздавал эти деньги в качестве садака, а сам жил на то, что зарабатывал своими руками. Когда его увидели работающим в пальмовых рощах, его спросили: «Ты правитель этой местности, и тебе обеспечено жалование, так зачем же ты здесь еще работаешь, среди пальм?». «Я люблю есть из того, что зарабатываю своими руками», — ответил Салман (р.а).
Тем не менее, Сальман (р.а) придерживался умеренности в аскетизме. Об этом можно понять из следующей истории, которая произошла между его братом Абу Дардой (р.а).
Узы братства с Абу Дарда (р.а).
Пророк ﷺ скрепил узы братства между Салманом (р.а) и Абу ад-Дарда аль-Ансари (р.а). Салман (р.а) пришел в гости к Абу Дарде (р.а) и увидел, что его супруга одета в старую одежду. Он спросил её, почему она была в таком состоянии. Она сказала: «Твоего брата Абу ад-Дарду не интересуют роскоши этого мира». Тем временем Абу ад-Дарда пришёл и приготовил еду для Салмана (р.а). Салман попросил Абу ад-Дарду покушать с ним, но Абу ад-Дарда (р.а) сказал: «Я пощусь». Салман (р.а) сказал: «Я не стану кушать, если ты не будешь кушать». И тогда Абу ад-Дарда (р.а) покушал с Салманом (р.а). Когда настала ночь и прошла часть ночи, Абу ад-Дарда встал (для выполнения ночной молитвы), но Салман (р.а) сказал ему спать и Абу ад-Дарда спал. Через некоторое время Абу ад-Дарда снова встал, но Салман сказал ему спать. Когда настали последние часы ночи, Салман (р.а) тогда сказал ему встать, и они оба выполнили молитву. Салман (р.а) сказал Абу ад-Дарде (р.а): «Ваш Господь имеет на Вас право, ваша душа имеет на Вас право, и ваша семья имеет на Вас право». Абу ад-Дарда (р.а) пришёл к Пророку ﷺ и рассказал всю историю. Пророк ﷺ сказал: «Салман сказал правду».
Знания Сальмана (р.а)
Салман (р.а) был известен своими обширными познаниями и мудростью. Али (р.а) говорил, что он подобен Лукману Хакиму. А Каб аль-Ахбар (р.а) сказал: «В Салмане знания и мудрость бьют через край. Он океан, который не пересыхает». Салман (р.а) знал как священные христианские писания, так и Коран, в дополнение к его прошлым познаниям в зороастризме. Во время жизни Пророка (салляллаху алейхи уа саллям) Салман даже перевел некоторые части Корана на персидский язык. Тем самым, он стал первым человеком, который начал переводить Коран на другой язык. Он обладал явными знаниями так и тайными. Он много общался с Абу Бакром (р.а) и старался после Пророка ﷺ не пропускать духовные беседы с ним. После Абу Бакра (р.а) Сальман аль-Фариси стал духовным наставником среди сахабов, а после себя передал наставничество внуку Абу Бакра (р.а), Касиму бин Мухаммаду (р.а).
В сборниках Бухари и Муслима приводится хадис:
Пророк ﷺ однажды положил руку на Сальмана (р.а) и сказал: «Если вера окажется на планете Венера, то ее достанет оттуда один из сынов Персии». Известный̆ муфассир мазхаба Шафии, египтянин ас-Суюти (Джалал-ад-Дин Абдуллах б. Мухаммад; 849/1445-911/1505) комментируя этот хадис, говорит:
«Все ученые единодушно сошлись на том, что этот хадис указывает на Имама А’зама Абу Ханифа (так как предки Имама были выходцами из Персии)».
Можно также провести параллель с Сальманом (р.а), касательно того, как он искал истину и через какие трудности ему пришлось пройти. В его целеустремленности и в стойкости на этом пути есть большой пример для всего человечества.
Пророк (салляллаху алейхи ва саллям) сказал: «Рай скучает по троим: Али, Аммару и Сальману» (имам Тирмизи).
Сальман (р.а) умер в 33 году по хижре, во время правления халифа Усмана (р.а).
Пусть Аллах удостоит нас всех его заступничества в Судный День. Амин.
ар-Рижаль хавля Расуль – История Сальмана аль Фариси (р.а). стр 32-43.
Рашахат айнуль Хаят – стр 25-27.
Сильсиляи Саадаат – Биография Сальмана аль Фариси (р.а).