Скажите за что скажите люди мучают друг друга
Фантазии Фарятьева (6 стр.)
Павел(тихо). Вы любите его, Саша?
Люба. Привет.
Саша. Привет. (Идёт к пианино.)
Люба. У вас пир?
Саша(играя гаммы). У нас пир.
Люба. И карты? С ума сойти! (Разглядывает Павла.) Ваша фамилия Фазаньев?
Павел. Нет, Фарятьев. Павел Фарятьев.
Люба. А я Люба. Как вы находите, я похожа на Шуру?
Павел. Нет, не совсем. Вернее, совсем не похожи.
Люба. Странно. А ведь единоутробные сёстры.
Саша. Люба, не ломайся.
Люба. А я не ломаюсь. Она меня роняет в ваших глазах. Почему? Как вы думаете?
Мама. Люба, ты почему здесь? Ты почему не в кино?
Люба. А мне здесь интересней. И я как раз сейчас есть хочу.
Мама. Иди на кухню. Там поешь.
Люба. Но здесь уже всё готово.
Мама. Иди туда, я тебе говорю.
Люба. Но я хочу познакомиться со своим деверем.
Саша. Убирайся отсюда, Люба.
Люба. Ах так! Она вас ревнует. Не рано ли? Как вы думаете? (Уходит в соседнюю комнату.)
Мама. Глупышка маленькая… Они так всё время пикируются с Шурочкой. Пикируются и пикируются, а друг без друга жить не могут. Горячее не нести. Ну, я попозже. (Уходит.)
Павел. Простите меня, Александра.
Павел. Я люблю вас. Да.
Саша. А я не люблю вас. Так что я могу сделать? И что вы можете сделать? Скажите.
Павел. Может быть, я как-то сумею заслужить вашу любовь. Может быть, со временем…
Саша. Господи! Да разве её можно заслужить? О чём вы говорите? Как же её можно заслужить? Чем? Вы думаете, была бы вся эта неразбериха, весь этот ужас, если бы каждому воздавалось по заслугам?
Павел. Я ни на что не претендую. Я не имею права…
Саша. А я вам и не советую претендовать. Я скажу вам по секрету: кроме вас, вообще никто не хочет претендовать.
Павел. Не нужно так говорить. Не нужно. Я прошу вас, посмотрите этот фокус до конца.
Саша. Нет, уж вы послушайте. Мне тоже нужно выговориться. Хоть один раз. Ради бога, посмотрите на меня внимательно. Скажите, я уродливая? Я произвожу ужасное впечатление? Может быть, я глупая? Чрезвычайно глупая, одна на миллион, и это сразу бросается в глаза. Скажите правду.
Павел. Вы же знаете, что это не так.
Саша. Нет, не знаю. Когда-то я встретилась с человеком, который был… Господи, почему «был»? Он самый умный, добрый, красивый. Может быть, только для меня. Пусть так, но для меня он такой. И одно время мне даже казалось, что он тоже любил меня. Вернее, ему так казалось. (Испуганно.) А может быть, ему даже не казалось? Впрочем, это не важно. Посмотрите на меня внимательно. Что-то во мне, очевидно, не так. Иначе за что же меня так наказывать? Я ведь так хотела заслужить его любовь. Видите, как это глупо звучит.
Павел. Да, я понимаю. Это глупо.
Саша. Но, очевидно, не так уж глупо, если тысячи людей этим занимаются? Как вы думаете? Очевидно, это правильно. Только не по адресу, вот в чём вся беда. Где-то нарушился порядок с самого начала. Кто-то пропустил свою очередь, и дальше всё идёт вкривь и вкось. Как вы думаете?
Павел не ответил. Саша задумалась.
В комнату заглядывает Люба.
Люба. Можно я с вами посижу?
Саша. Посидишь попозже.
Люба. А можно я выпью наливки?
Саша. Выпьешь попозже.
И не нужно на меня так смотреть! Нельзя на меня так смотреть. Это какая-то ошибка, уверяю вас. Если бы вы знали, Павлик, как я унижалась…
Павел. Нет. Не говорите так. Это неправда.
Саша. Это правда. Я готова была на всё, только бы он был со мной. Мне необходимо было видеть его каждый день, только видеть, говорить, хотя бы это. Я не могла без него жить. Я звонила по телефону и слушала его голос. Я стояла под его домом и смотрела на окна, я писала ему письма вечером и клала их под подушку. Я целыми ночами сидела и бубнила: «Дорогой, миленький! Услышь меня, пожалуйста! Вспомни обо мне хоть на минутку. Я так люблю тебя, мой хороший…» (Плачет.) Ну скажите, разве женщина может так вести себя? Разве я могу воспитывать детей? И разве может после этого кто-нибудь, ну хоть кто-нибудь любить меня? Даже вы!
Мама гордо вносит на блюде жареного гуся.
Мама. А вот и горяченькое!
Саша(кричит). Уйди отсюда, мама!
Господи! Зачем я так? (Пауза.) Мама!
(Успокаиваясь.) Мой вам совет, Павлик. Никогда не будьте откровенны. Это слабость. А люди не прощают чужих слабостей. Они потом очень наказывают за них. При случае.
Павел(отчаянно). Неправда! Неправда!
Саша. Я не о вас говорю.
Павел. И я не о себе говорю. Вы не должны так думать. Вы не должны отчаиваться.
Саша(наигрывает какую-то мелодию). А я уже не отчаиваюсь. Давайте споём дуэтом. (Поёт.) «Я прошу, хоть ненадолго, боль моя, ты покинь меня…» Когда я услышала её в первый раз, я была просто поражена.
Павел(пристально смотрит на неё). Я вам открою одну тайну. (Очень серьёзно.) Дело в том, Александра, что и я, и вы, и все люди вообще живём не на той планете. Мы инопланетяне, так сказать. Понимаете?
Саша. Это иносказательно, что ли? Такая метафора?
Павел. Нет, это не метафора. Дело в том, что когда-то очень давно люди из далёкого мира попали на эту планету и остались здесь волею обстоятельств. А потом родились наши предки, а потом мы.
Саша. Я уже слышала эту теорию. По-моему, это абсурд.
Павел. Нет! Это не абсурд.
Саша. Ну что ж… Пусть даже так. Но какое это имеет значение, как мы сюда попали! Раз уж попали, что делать, надо как-то устраиваться. Послушайте. (Поёт.) «Где-то далеко, где-то далеко идут грибные дожди…»
Павел. Это имеет, имеет значение! Поймите, ведь это главное. Мы мучимся над мелкими, никому не нужными проблемами, мы тратим наши мысли и чувства впустую, мы от рождения смотрим себе под ноги, только под ноги. Помните, как с детства нас учат: «Смотри себе под ноги… Смотри не упади…» Мы умираем, так ничего и не поняв: кто мы и зачем мы здесь. А между тем где-то глубоко в нас живёт одно стремление: туда, ввысь, домой!
Саша. Куда домой?
Павел. В тот далёкий мир, откуда мы пришли. И где живут такие же люди, как мы. Только они дома и счастливы. Мне даже кажется, что они иногда думают о нас. Им нас очень жаль. Вы этого не чувствуете? Вспомните, у вас не было такого чувства, что кто-то жалеет вас и ждёт?
Саша. Нет. Не было. (Улыбаясь.) Меня не ждут.
Павел. Не смейтесь. Не нужно смеяться.
Саша. Ну хорошо. Вы не волнуйтесь. Мало ли всяких теорий…
Скажите за что скажите люди мучают друг друга
Павел (тихо). Вы любите его, Саша?
Саша. Привет. (Идёт к пианино.)
Саша (играя гаммы). У нас пир.
Люба. И карты? С ума сойти! (Разглядывает Павла.) Ваша фамилия Фазаньев?
Павел. Нет, Фарятьев. Павел Фарятьев.
Люба. А я Люба. Как вы находите, я похожа на Шуру?
Павел. Нет, не совсем. Вернее, совсем не похожи.
Люба. Странно. А ведь единоутробные сёстры.
Саша. Люба, не ломайся.
Люба. А я не ломаюсь. Она меня роняет в ваших глазах. Почему? Как вы думаете?
Мама. Люба, ты почему здесь? Ты почему не в кино?
Люба. А мне здесь интересней. И я как раз сейчас есть хочу.
Мама. Иди на кухню. Там поешь.
Люба. Но здесь уже всё готово.
Мама. Иди туда, я тебе говорю.
Люба. Но я хочу познакомиться со своим деверем.
Саша. Убирайся отсюда, Люба.
Люба. Ах так! Она вас ревнует. Не рано ли? Как вы думаете? (Уходит в соседнюю комнату.)
Мама. Глупышка маленькая… Они так всё время пикируются с Шурочкой. Пикируются и пикируются, а друг без друга жить не могут. Горячее не нести. Ну, я попозже. (Уходит.)
Павел. Простите меня, Александра.
Саша. Скажите… Скажите, пожалуйста, как выйти из этого заколдованного круга? Все мы незлые люди и хотим друг другу добра. Вот ведь они говорят, что любят меня… За что, скажите, люди мучают друг друга? Почему? И любят — мучают, и не любят — мучают. Вот и я веду себя жестоко, бестактно. Вы хороший человек. Но что я могу сделать? Вы любите меня?
Павел. Я люблю вас. Да.
Саша. А я не люблю вас. Так что я могу сделать? И что вы можете сделать? Скажите.
Павел. Может быть, я как-то сумею заслужить вашу любовь. Может быть, со временем…
Саша. Господи! Да разве её можно заслужить? О чём вы говорите? Как же её можно заслужить? Чем? Вы думаете, была бы вся эта неразбериха, весь этот ужас, если бы каждому воздавалось по заслугам?
Павел. Я ни на что не претендую. Я не имею права…
Саша. А я вам и не советую претендовать. Я скажу вам по секрету: кроме вас, вообще никто не хочет претендовать.
Павел. Не нужно так говорить. Не нужно. Я прошу вас, посмотрите этот фокус до конца.
Саша. Нет, уж вы послушайте. Мне тоже нужно выговориться. Хоть один раз. Ради бога, посмотрите на меня внимательно. Скажите, я уродливая? Я произвожу ужасное впечатление? Может быть, я глупая? Чрезвычайно глупая, одна на миллион, и это сразу бросается в глаза. Скажите правду.
Павел. Вы же знаете, что это не так.
Саша. Нет, не знаю. Когда-то я встретилась с человеком, который был… Господи, почему «был»? Он самый умный, добрый, красивый. Может быть, только для меня. Пусть так, но для меня он такой. И одно время мне даже казалось, что он тоже любил меня. Вернее, ему так казалось. (Испуганно.) А может быть, ему даже не казалось? Впрочем, это не важно. Посмотрите на меня внимательно. Что-то во мне, очевидно, не так. Иначе за что же меня так наказывать? Я ведь так хотела заслужить его любовь. Видите, как это глупо звучит.
Павел. Да, я понимаю. Это глупо.
Саша. Но, очевидно, не так уж глупо, если тысячи людей этим занимаются? Как вы думаете? Очевидно, это правильно. Только не по адресу, вот в чём вся беда. Где-то нарушился порядок с самого начала. Кто-то пропустил свою очередь, и дальше всё идёт вкривь и вкось. Как вы думаете?
Павел не ответил. Саша задумалась.
Я в этом городе каждую улицу помнила так: здесь мы ходили, а здесь — нет. Всё было связано с ним… А куда я могла уехать? Я не могла от него уехать… Я, конечно, смирилась… Наверное, со всем можно смириться. Только разве это жизнь, если нет радости ни в чём и если нет надежды?
В комнату заглядывает Люба.
Люба. Можно я с вами посижу?
Саша. Посидишь попозже.
Люба. А можно я выпью наливки?
Саша. Выпьешь попозже.
И не нужно на меня так смотреть! Нельзя на меня так смотреть. Это какая-то ошибка, уверяю вас. Если бы вы знали, Павлик, как я унижалась…
Павел. Нет. Не говорите так. Это неправда.
Саша. Это правда. Я готова была на всё, только бы он был со мной. Мне необходимо было видеть его каждый день, только видеть, говорить, хотя бы это. Я не могла без него жить. Я звонила по телефону и слушала его голос. Я стояла под его домом и смотрела на окна, я писала ему письма вечером и клала их под подушку. Я целыми ночами сидела и бубнила: «Дорогой, миленький! Услышь меня, пожалуйста! Вспомни обо мне хоть на минутку. Я так люблю тебя, мой хороший…» (Плачет.) Ну скажите, разве женщина может так вести себя? Разве я могу воспитывать детей? И разве может после этого кто-нибудь, ну хоть кто-нибудь любить меня? Даже вы!
Скажите за что скажите люди мучают друг друга
Алла Соколова. «Фантазии Фарятьева». Монолог Александры (сцена объяснения с Павлом Фарятьевым).
А.Н. Островский. «Доходное место». Монолог Анны Павловны (жены Вышневского, сцена финального объяснения с супругом).
Ф.М. Достоевский. «Идиот». Монолог Аглаи (сцена объяснения с Настасьей Филипповной).
Ф.М. Достоевский. «Идиот». Монолог Настасьи Филипповны (сцена прощания с князем).
Б. Шоу. «Святая Иоанна». Монолог Жанны д’Арк (на суде).
Марина Цветаева. Монолог Сонечки. «Как я люблю любить. «.
А.П. Чехов. «Чайка». Монолог Нины Заречной (финальная сцена прощания с Треплевым).
А.П. Чехов. «Чайка». Монолог Маши (сцена объяснения с Тригориным).
Алла Соколова. «Фантазии Фарятьева». Монолог Любы (сцена объяснения с Александрой).
А.Н. Островский. «Бесприданница». Монолог Ларисы.
А.Н. Островский. «Гроза». Монолог Катерины.
Г. Териков. «Монолог счастливой женщины».
Ф.М. Достоевский. «Дядюшкин сон». Монолог Зины (сцена объяснения с Мозгляковым).
Ф.М. Достоевский. «Дядюшкин сон». Монолог Москалевой (сцена объяснения с Мозгляковым).
М. Горький. «Дачники». Монолог Варвары Михайловны (жены Басова).
М.Е. Салтыков-Щедрин. «Господа Головлевы». Монолог Арины Петровны.
О. Зверлина. «Только имя в застывшем воздухе». Монолог Влады (сцена знакомства с Валерой).
Жан Ануй. «Оркестр». Монолог Памелы.
К. Файн. «Кроме пятницы и воскресенья». Монолог Полины (сцена разговора с Валерой на пустыре).
Скажите за что скажите люди мучают друг друга
Монолог Кикиморы, автор Владимир Горбань
Про Змея Горыныча говорят, будто от него все пожары в лесу. А он, наоборот, самый что ни есть первый пожарник. И прилетает не на другой день и без звонка 01. Правда, не везде успевает. Так ведь он же один на всю Евразию. Ежедневно двести – триста подвигов совершает. Даже жениться бедолаге некогда. И такого красавца в Голливуде еще поискать: и блондин, и брюнет, и шатен одновременно. Глаз не оторвать!
Кощей Бессмертный, думают, скупой. Думают, он над златом своим чахнет. Да нет давно уж того злата! Все правнуки промотали, а Кощея оставили на старости лет без копейки и без угла. Сундук – и тот сперли. Бомжует сердешный на болоте, исхудал на еловых шишках. В город, говорит, на заработки подался бы, да паспорта нет.
Да что далеко за примером ходить! Я вот – Кикимора бальзаковского возраста. Уже не русалка, конечно, но и не чучело огородное. Определенный шарм имею. По характеру влюбчивая, застенчивая, верная, домохозяйственная. Образование высшее, педагогическое. Условия для совместного проживания есть. Не хоромы, правда, но и не конура на курьих ножках. Огородец какой – никакой имею. Приусадебное хозяйство веду. Район наш экологически чистый, спокойный, земляники – уйма, грибов – прорва.
Может, найдется какой-нибудь вдовый мужичонка или инвалид. Пусть курящий, толстый, лысый. Наличие свекрови и детишек – не помеха. Главное, чтоб на переезд был согласен. А то, что мы нечисть, это неправда. Вымысел все это. Просто мы все очень одинокое: пенсионеры, вдовы да старые девы. Нам так не хватает тепла, нежности, заботы, ласки. Особенно нам, угасающим кикиморам.»
Человек, который сказал «Асса!»: умер Сергей Соловьев
Каждый его фильм становился событием и для критики, и для обычных зрителей — не столь уж частое дело в кинематографе. И он всегда, даже в самые свирепые по части цензуры советские годы, умел сохранять собственное лицо — и как человек искусства, и как гражданин. Он не был из тех режиссеров, что выпускают по картине в год — но 19 снятых им за полвека работ навсегда вошли в золотой фонд отечественного кино. Сегодня, 13 декабря, Сергея Соловьева не стало. «Известия» отдают дань памяти великому кинематографисту.
Сергей Соловьев родился 25 августа 1944 года в семье военного — и мало что предвещало грядущую кинокарьеру. Впрочем, уже в 14 лет он вышел на сцену — сразу в ленинградском БДТ; режиссер Игорь Владимиров встретил Сергея на Невском и понял: вот его герой для «Далей ненаглядных». Затем были театр при Дворце пионеров, ВГИК, «Мосфильм» — обычный, в общем-то, путь советского режиссера. Но в Соловьеве было что-то, не дававшееся ему слиться с толпой коллег — в отличие от большинства в своем поколении он не шел в фарватере «шестидесятников», с их уже не казавшейся столь искренней романтикой «комиссаров в пыльных шлемах». Он смотрел совсем в другую сторону. И, как героиня еще не снятой «Ассы» Алика, видел в компромиссе не предательство и не глупость, а дикость. Эстет и интеллектуал, Соловьев мог простить и стерпеть, наверное, многое — но никак не дикарство.
Режиссер Сергей Соловьев во время съемок фильма «Спасатель». 1980 год
Его часто называли молодежным режиссером — и действительно, почти все его фильмы так или иначе связаны с темой юности. Больше того, «Асса» в 1987 году стала для многих тогдашних подростков первым сигналом, что в стране реально что-то меняется. Что отныне и у них есть свой голос — не официозный комсомольский «речекряк», а живой, рок-н-ролльный голос человека. «Перемен требуют наши сердца!» — именно тогда, в «Ассе», песня «Кино» впервые прозвучала на всю страну и стала негласным гимном перемен. Цой, Гребенщиков и Сергей Бугаев-Африка, именно после «Ассы» ставшие знаковыми фигурами не только для относительно немногочисленных поклонников советского андерграунда, но для всей молодежи страны.
Сергей «Африка» Бугаев, музыкант, актер, режиссер:
Мы с ним готовили спектакль, буквально 15-го я собирался быть в Москве и планировал обсудить с ним, но, к сожалению, уже не сможем сделать эту постановку. Уход Сергея Соловьева — огромная утрата. Он сделал очень много для русского искусства. Мы работали вместе над фильмом «Асса». Наше поколение молодых подпольщиков — Цоя, Курехина, Гребенщикова, Новикова — было в глубоком подполье, и этот человек протянул нам руку на свой страх и риск. Он проявил тогда свои героические качества.
У него было пожизненное стремление к свободе творчества. И это нас сблизило. Фильм «Асса» получился манифестом сразу двух поколений: Соловьева–Говорухина и нашего.
Я с вами сейчас говорю, а у самого слезы накатывают, что человека больше не увидишь. У него была своя улыбка, свои особые реакции на какие-то вещи. Вдобавок это был уникальный человек в отношении оценки окружающих. На первом месте у него был творческий потенциал. Соловьев — 100-процентный художник.
В том, что, образно говоря, дал эфир этим голосам улыбчивый бородач за 40, в прошлом член ЦК ВЛКСМ (по его собственным словам, впрочем, не знавший даже, где это самое ЦК находилось), человек, в общем-то, немолодой — по тогдашним меркам, — была, конечно, некоторая ирония. Но уникальность Соловьева и состояла в том, что он каким-то странным внутренним чутьем умел улавливать тонкие флюиды, распространявшиеся в довольно душной атмосфере советского быта и бытия еще в 1970-е.
Уже первый фильм 26-летнего выпускника ВГИКа — экранизация пьесы Горького «Егор Булычов и другие» привлекла к себе внимание многих ценителей кино — заезженная, казалось бы, пьеса пролетарского писателя внезапно обернулась опытом экзистенциального исследования, превратившись из социальной драмы в иносказание. Видимо, именно поэтому картину продержали два года на «полке». За это время Соловьев успел снять еще одну экранизацию — пушкинского «Станционного смотрителя», — и эта достаточно традиционная работа принесла ему признание в Европе (приз Венецианского фестиваля телевизионных фильмов). Собственно, «Смотритель» стал, пожалуй, и первым опытом режиссера в молодежной тематике.
Валерий Баринов, актер:
Сергей Соловьев очень не любил повторяться, он всегда искал что-то новое. Он был по-настоящему творческим человеком — это касалось его восприятия мира, событий, людей. У него был взгляд художника на все — даже на самые бытовые вещи. Я много общался с ним на фестивалях, мы были симпатичны друг другу, снимался у него в фильме «Асса-2» — играл графа Л.Н.Т. Меня потрясло, насколько ответственно и даже дотошно он подходил к моей, в общем-то, эпизодической роли.
Уход Соловьева — это огромная потеря. Из профессии кинорежиссера уходят личности, уходят индивидуальности, крайне мало стало кино, о котором можно сказать — это искусство. Сегодня всё подчинено механистическому, ориентированному на коммерческий успех подбору — актеров, художественных средств, даже публики, которая почему-то определяет тематику и репертуар. Сергей Соловьев принадлежал к плеяде замечательных отечественных мастеров. Соловьев, Абдрашитов, Тарковский — они воспринимали кино как искусство и служили искусству.
Президент Международного фестиваля кинематографических дебютов «Дух огня» режиссер Сергей Соловьев перед началом первого публичного показа своего нового фильма «Анна Каренина». 2009 год
Последовавшие за тем «100 дней после детства», изысканная артхаусная драма, полностью перевернули представления о «детском» кино в СССР и сегодня не потеряли актуальности — впрочем, как может потерять актуальность тема первой любви, раскрытая Соловьевым с невероятным тактом и целомудрием, счастливо избежав ханжества и фальши, столь часто присущих фильмам «до 16». Картина стала началом трилогии, продолженной «Спасателем» и завершенной «Наследницей по прямой» — все эти фильмы сегодня стали настоящей классикой отечественного кино.
Андрей Межулис, актер:
Есть разные режиссеры — хорошие, не очень, средние. Есть добрые и недобрые. Сергей Александрович был добрым, он относился ко всему, что происходит на съемочной площадке, как к своему детищу, со всеми был приветлив, но особенно с актерами, для нас он не скупился на комплименты. Помню, на съемках фильма «Одноклассники», где я играл олигарха, долго выстраивался крупный план — я в кадре, свет, камера. Он на меня пристально посмотрел, потом говорит: «Нет, Андрей, я не твой режиссер». Я весь сжался, думаю, что-то не так делаю, спрашиваю — что не так? Он отвечает — «Все хорошо ты делаешь, но твой режиссер Висконти». Жалею, что у меня не получилось сняться у него в «Анне Карениной», в роли Вронского. Чудовищная новость про его уход.
Впрочем, сам автор не очень-то жаловал приставший к нему ярлык «молодежного» режиссера. «Мне на самом деле на тему молодежи наплевать. Честное слово, если бы со стариками что-то живое наметилось, я бы с удовольствием снял бы что-то про стариков. Просто молодежь на меня неизменно производила впечатление людей живых и настоящих. Не замученных стилем жизни и пропагандой», — признавался он в интервью «Известиям».
Сам Соловьев к началу 1980-х был уже общепризнанным мэтром — его приглашали в жюри международных кинофестивалей, на родине его фильмы становились хитами в прокате. Но фильм, которому суждено было стать для него главным, был еще впереди. «Асса» произвела революцию не только в кинопрокате, став первым шагом по превращению его в полноценный шоу-бизнес, — когда до того премьеры фильмов сопровождались у нас рок-концертами, скандалами (первый секретарь Московского горкома Ельцин, по слухам, распорядился не давать «добро» на сомнительные мероприятия — и Соловьев дошел до самого Горбачева) и почти полноценной шумихой в прессе? Революция случилась и в умах — многие зрители, особенно старшего поколения, выходили из зала в недоумении: что за песни? Что за странные люди на экране? При чем, в конце концов, Павел I?
Алексей Герман-младший, режиссер:
С Соловьевым ушла эпоха, уносящая великих режиссеров, сначала 60-х, 70-х, а теперь уже 80-х. Перестройку нельзя представить без него — он наиболее точно запечатлел смятенное время и смятенных людей.
Народный артист России, режиссер Сергей Соловьев во время творческой встречи по случаю его 75-летнего юбилея в Международном мультимедийном пресс-центре МИА «Россия сегодня» в Москве