что стало с польшей после второй мировой
Передел мира после Второй мировой войны. Судьба Польши
Вы будете перенаправлены на Автор24
Послевоенный передел границ и ключевые итоги Второй мировой войны
Вторая мировая война – это крупнейший мировой конфликт, длившийся с 1 сентября 1939 г. по 2 сентября 1945 г. и представляющий собой войну между двумя мировыми военно-политическими коалициями.
На основе принятых на Потсдамской конференции 1945 года резолюций облик мира после окончания Второй Мировой войны изменился. Все довоенные границы в Европе были возвращены на место. Немецкие территории отошли к Советскому Союзу и Польше. В частности, к СССР был присоединен город Кенигсберг (ныне Калининград), а к Польше отошли земли Восточной Пруссии и земли в бассейне рек Нейсе и Одер.
Существенные изменения затронули и политическую ситуацию в мире. Важным итогом Второй мировой войны стала полная победа над идеологией нацизма. На смену захватническим и колониальным настроениям стали приходить идеи всеобщего равенства и братства народов. Страны, освобожденные от гитлеровской оккупации, с охотой принимали идеи социализма. КПСС стала направляющей и руководящей силой на только Советского Союза, но и многих государств Восточной Европы и Азии. На социалистический путь развития встали Албания, Болгария, Венгрия, Польша, Румыния, Югославия и Чехословакия. Политический строй в Северной Корее и Восточной Германии также был ориентирован на построение коммунизма.
К числу прочих, не менее значимых итогов Второй мировой войны могут быть отнесены:
В конце концов, мир и его облик навсегда изменились. Вместе с ними изменения претерпела сама система международных отношений. Важную роль в подведении итогов Второй Мировой войны сыграло решение Польского вопроса.
Потери Польши во Второй мировой войне
После вероломного нападения фашистских немецких войск 1 сентября 1939 года, Польша, подхваченная оккупацией советскими войсками с восточной части, за 27 дней была попросту стерта с политической карты мира. Непосредственно с ее разгрома и начинался отсчет Второй мировой войны, которая повлекла за собой не только передел мира, но и огромные человеческие жертвы.
На фоне военных действия земли польского государства оказались существенно потрепаны, а сама война оставила за собой вереницы сильных утрат и разрушений. Территории Западной Украины и Белоруссии окончательно закрепились за Советским Союзом. В целом на территории Польши было разгромлено порядка 63% научных и образовательных учреждений, 60% медицинских учреждений, 20% промышленных объектов. Варшаву фактически сравняли с землей. Самым главным, конечно же, стали невосполнимые людские потери.
Готовые работы на аналогичную тему
Решение Польского вопроса
Пожалуй, наиболее сложным после окончания Второй мировой войны оказалось решение польского вопроса – одно их крупнейших довоенных европейских государств необходимо было существенно уменьшить. В результате Советско-Германского пакте Вильнюс от Польши перешел к Литве, а на Востоке поляки оказались в меньшинстве в сравнении с белорусским и украинским населением.
В процесс дискуссий на Ялтинской конференции решено было отдать Советскому Союзу восток Польши по так называемой «линии Керзона», представлявшей собой вертикаль Львов-Брест-Гродно-Вильнюс. При этом Белосток был возвращен Польше. Таким образом, Москва получила западные земли практически в тех же размерах, что и по результатам совместного раздела Польши с гитлеровской Германией.
Польское правительство в изгнании протестовало против принятых решений, по сути своей подрывающих суверенитет страны. Тем не менее, Сталин сумел убедить союзников в том, что освободить Польшу удалось лишь благодаря вмешательству Красной Армии, а потому в Польше должно быть создано новое правительство «с включением демократических деятелей из самой Польши с одной стороны, и поляков из-за границы – с другой стороны.
В общем виде схема передела Польши после окончания Второй мировой войны представлена на рисунке 1.
Рисунок 1. Как делили Польшу после 1945 года. Автор24 — интернет-биржа студенческих работ
Дабы хоть как-то компенсировать потери Польши на Востоке, было принято решение о расширении ее западных границ.
Польша после Второй мировой войны
Вопрос территориальных потерь и новых границ Польши после окончания Второй Мировой войны остается достаточно спорным в мировой истории. Несмотря на то, что официально страна входила в число победителей, из ее довоенных областей сохранились лишь ее прибрежная часть и земли южных территорий. В качестве компенсации за потерянные восточные регионы к Польше были присоединены немецкие земли, именуемые пропагандистами «Возвращенными землями».
Согласно подписанному 21 апреля 1945 года Договору о дружбе Советским Союзом Польше были переданы следующие подконтрольные германские территории:
Территория Польши после окончания Второй мировой войны составила порядка 312 тыс. кв. км. Для сравнения, до 1939 года ее территории составляли около 388 тыс. кв. км. Таким образом, утрата восточных областей Польши так и не была до конца компенсирована.
Согласно германо-советскому соглашению 1939 года о разделе польских границ, свыше 12 миллионов польских граждан, 5 миллионов из которых были этническими поляками, оказались на территориях, перешедших к СССР. Новые территориальные границы государств стали причиной массового переселения народов.
После окончания Второй мировой войны Польша не досчиталась около 17% своего населения. В послевоенные годы ее миграционная политика была направлена на моноэтничество государства и возвращение на родину поляков.
Великое послевоенное переселение. Как Польша и СССР обменивались населением, и причем здесь Израиль
Можно смело сказать, что ни одно другое соглашение не меняло его в послевоенное время до самого развала Социалистической системы, так, как это, что было подписано первым заместителем наркома иностранных дел СССР Андреем Вышинским и послом Польши Зыгмунтом Модзелевским в тот летний день.
Мы вам, вы — нам
Речь в документе шла о так называемом обмене населением. Надо сказать, что оно было достаточно демократичным, но только на ранней стадии. День в истории. 29 июня: Закарпатье официально стало частью СССР
Западные союзники Советского Союза настаивали на том, чтобы все, кто имел гражданство Республики Польской до сентября 1939 года, могли бы выбирать, где именно им жить. Речь шла прежде всего о поляках и евреях, ставшими гражданами СССР после перехода польских территорий под советскую юрисдикцию в начале Второй мировой.
Советская сторона в обмен на это выговорила точно такое же право для представителей трех русских народов — великороссов, малороссов и белорусов. Они могли выйти из польского гражданства и переселиться в СССР.
Ситуация, поставившая огромное количество людей перед подобным выбором, имела давние корни.
Началась эта история еще при разделах Речи Посполитой в конце XVIII века, когда стартовало перемещение людских масс гибнущего государства. Через сто с лишним лет многие города и села Западной Украины, Западной Белоруссии и Литвы, многие села были полонизированы или заселены евреями, для которых определялись точно указанные области и города для проживания.
Польский город «Львув»
Чтобы понять, почему и по сей день многие националистически настроенные поляки (а других, пожалуй, еще поискать) называют Вильнюс или Львов польскими городами, стоит посмотреть на переписи населения Российской империи и Речи Посполитой с 1897 по 1934 годы. Погром в Жешуве. Как НКВД спасал евреев от поляков
Так, без особых изменений в Вильнюсе в то время проживало не более 2,1 процента литовцев. Зато 40 процентов горожан были евреями, еще 30 — поляками, а более 20-ти — великороссами, украинцами, белорусами, то есть согласно дореволюционным представлениям, да и в глазах всего остального мира просто русскими.
Вильнюс был родным городом польского диктатора и строителя обновленной национальной Польши Юзефа Пилсудского. Именно поэтому в 1920 году его захватили польские отряды генерала Желиговского под предлогом образования так называемой Срединной Литвы. Свою столицу литовцы получили обратно лишь в 1940 году — из рук Сталина.
«Великим польским городом» называли, по словам классика польской литературы Ивашкевича, Львов. Этот город был населен поляками, евреями, армянами и незначительным количеством украинцев. Львов до самой Второй Мировой слыл научной, технической столицей Польши. Отсюда пошла большая часть польского спорта, например, футбола. Львов был важным центром национального польского искусства.
Когда львовских поляков переселили в 1946-1947 году в западные части Польши, отнятые у немцев, они перевезли во Вроцлав большую часть фонда живописи и скульптуры. Неудивительно, что в социальных сетях сегодня так популярны группы вроде «Львув — польскэ място».
Кстати, польско-еврейскими были многие города и местечки Галиции и Волыни. Например, Луцк, где 83 процента жителей были евреями. «Концлагеря перешли под управление новых хозяев». Как Польша окончательно решила немецкий вопрос
С другой стороны, нельзя не признать, что ненависть как западных украинцев, так и западных белорусов в первую очередь вызывали так называемые «осадники» — семьи бывших жандармов, полицейских, военных, чиновников, которых в довоенной Польше намеренно расселяли в «Восточных кресах». Этим термином поляки именовали украинско-белорусские земли, доставшиеся им по Рижскому мирному договору 1921 года, после поражения армий Тухачевского под Варшавой.
Бандеровских зверств это, разумеется, не извиняет, но общую картину перемещений населения и демографических изменение в регионе делает более полной.
Оптация оптации — рознь!
Когда во второй половине 1944 года стало ясно, что Красная армия довольно скоро перемелет оставшиеся гитлеровские войска при активной помощи союзников во Франции и Италии, был изобретен термин «оптация». Этим словом именовали перемещения представителей тех или иных этносов по взаимному соглашению стран.
СССР проводил оптации и с Румынией, и с Венгрией, и с Финляндией. Но самые крупные по понятным причинам пришлись на Польшу. День в истории. 6 мая: советские войска заняли город, в который затем переселили поляков из Львова
Следует отметить, что несмотря на то, что процесс часто не был добровольным, «оптации» нельзя все же сравнивать с массовыми депортациями татар из Крыма, немцев из Поволжья или народов Северного Кавказа и калмыков. Все-таки оптациям предшествовала пропагандистская и информационная обработка людей, финансовая помощь, приличные условия перевозки и регуляция имущественных отношений граждан и их новых государств.
Примерно за год — уже к ноябрю 1946 года — из Польши в СССР переселилось более полумиллиона человек. Обращает на себя внимание тот факт, что в обратном направлении прошло за это же времени вдвое больше. — 1 миллион 100 тысяч. Таким образом, правительство послевоенной Польши решало свои демографические и экономические проблемы за счет СССР, стремившегося изо всех сил заполучить лояльного союзника.
В массе своей не захотело оставаться в городах, стремительно заполнявшихся вчерашними селянами польской Лемковщины и советской Галиции, уцелевшее еврейское население.
Тот год был временем максимального очищения от поляков Галиции, где они прежде были самой многочисленной нацией. При этом польское население Белоруссии и Литвы, в основном, не покинуло пределы СССР. Они и стали ядром польского меньшинства Союза и России.
«Висла» в лесах Украины
Заместитель предсовмина, министр иностранных дел УССР Мануильский докладывал:
«Секретарю ЦК КП(б)У товарищу Л. М. Кагановичу. (…) В связи с убийством генерала Сверчевского польское правительство намерено принять решение о поголовном выселении украинцев из Жешувского и Люблинского воеводств на территорию бывшей Восточной Пруссии.
В настоящее время массовое переселение из Польши на Украину нами закончено. От переселения отказалось и оставалось в Польше главным образом украинское население, зараженное бандитизмом. Кроме того, мы не располагаем сейчас необходимым жилищным фондом.
Поэтому правительство УССР не может принять одновременно указанное количество переселенцев. Мое мнение поддерживает также министр государственной безопасности УССР тов. Савченко. Прошу вашего согласия». Атака на Грубешув. Как бандеровцы и поляки стали братьями по оружию
Каганович ответствовал: скажите полякам, что пусть сами давят гадину на своей территории.
И «Висла» началась 28 апреля 1947 года. Началась в первую очередь именно с перемещения населения. Тут уже обстановка больше походила на ту, в которой депортировали крымских татар или чеченцев с ингушами. В течение суток, максимум двух, все должны были собрать вещички и ехать в западные районы новой Польши — в основном, в Силезию.
Но были и отличия «вислинского» переселения от крымско-кавказского. Во-первых, кроме вещей, разрешали брать с собой крупный рогатый скот и крупногабаритные вещи, ту же мебель. Во-вторых, в районах нового расселения украинцев в Польше им не разрешалось селиться более чем тремя-пятью семьями в одном населенном пункте. Так загодя поляки убирали любой намек на нелояльность власти.
Одновременно шли бои, которые велись не силами МГБ и милиции, как по большей части в УССР, а крупными войсковыми соединениями. Одновременно в бой было брошено до 20 тысяч солдат с артиллерией, бронетехникой и авиацией. Польское государство не рассусоливало и пощады бандитам не давало.
Одновременно с этим в 5 воеводств западной части Польши были переселены почти 140 тысяч человек. Примечательно, что более 20 тысяч человек не захотело переселяться ни под каким видом. Это происходило в тех районах, где бандитам поддержку не оказывали. Почти все жители этих мест в итоге оказались в УССР.
Операция «Висла» была уже в наши времена осуждена польским парламентом и правительством. Неугомонный украинизатор, президент Украины Ющенко в 2006 году попытался срубить на этом дивидендов и потребовал чуть ли не покаяния со стороны Польши. На что ему ответили — и осуждение обойдетесь, вы нам за Волынскую резню еще не ответили.
Обмен населением с Польшей и другими странами соцлагеря СССР вел все 50-е годы.
Так, например, 28 апреля 1955 года Совет Министров СССР принял Постановление «О репатриации из Советского Союза в Польшу, Чехословакию, Венгрию, Румынию, Болгарию, ГДР, Корею, Китай находящихся на территории СССР граждан этих стран». День в истории. 21 октября: началось массовое выселение родственников бандеровцев
18 августа 1955 года на основании Постановления Совета Министров СССР началась репатриация в Польшу лиц польской и еврейской национальности, а также членов их семей.
Постановление Совета Министров CCCР от 15 декабря 1956 года подтверждало их право на репатриацию в Польшу, предусмотренное советско-польским соглашением от 6 июля 1945 года. Подобные решения и действия по ним принимались и в 1956, и в 1958 году, когда процесс в целом был завершен.
Правда, масштабы тех «оптаций» были уже куда скромнее — речь шла о 3-5 тысячах человек.
Итоги
К чему привели «чистки» территорий Польши и Украины, Белоруссии и Литвы в первые послевоенные годы?
Конечно, национальные лица советских республик стали куда бедней. Упал и культурный уровень Галиции, Волыни, Лемковщины, Брестской и Гродненской областей БССР.
Все это в известной степени привело к радикализации глубинных бытовых националистических настроений в этих местах.
Местечковый, шароварный украинский и литовский национализм предвоенных лет получили в свое распоряжение крупные города — Львов и Вильнюс, Ивано-Франковск, Ровно, Луцк, Гродно, Брест. А значит и базу для идеологических построений, которые были явлены легкомысленным советским вождям уже в 70-е годы прошлого века.
Ну, и дополнительный толчок для своего развития получило в 1946-1947 годах новорожденное государство Израиль: все 143 тысячи евреев, переселившихся в Польшу в рамках процесса, прямым ходом уехали в Палестину. Особо не задерживаясь.
Уроки «шоковой терапии»: как Польша перетерпела и стала восточноевропейским экономическим «тигром»
Это сейчас в Польше все хорошо, ну или было хорошо до прихода коронавируса. Варшава колосится небоскребами, по всей стране строятся не только ледовые дворцы, но и новые музеи, филармонии, театры. Природа очистилась настолько, что к нашему западному соседу массово потянулись трудовые мигранты из соседа южного, ведь некоторые вакансии самих поляков уже совсем не привлекают. Да и сами «польские сантехники», ставшие символом дешевой рабочей силы на Западе, потихоньку возвращаются домой после долгих лет на чужбине. Между тем во второй половине 1980-х страна находилась практически в тех же условиях, что и развитые республики бывшего СССР, включая нашу. Пустые полки в магазинах, дефицит, очереди, карточная система и всеобщее ощущение необходимости перемен, которых требовали горячие католические сердца. Верно ли пугать детей и ветеранов пресловутой «шоковой терапией», как это кое-где делают до сих пор? В чем ее достоинства и недостатки? Подходил ли такой сценарий для Беларуси? Рождение польского экономического чуда — в обзоре Onliner.
«Ярузельский водит нас за нос»
За свою относительно короткую 45-летнюю историю Польская Народная Республика умудрилась пережить сразу несколько масштабных кризисов. Подобные ситуации случались и в других «странах народной демократии»: в 1953-м в ГДР, в 1956-м в Венгрии, наконец в 1968-м в Чехословакии, но нигде это не происходило с такой регулярностью, как в ПНР. Причем каждый раз очередной кризис, будь это ожесточенная внутрипартийная борьба 1956 года или масштабные экономические волнения в декабре 1970-го, сопровождался вынужденной сменой руководства страны. К следующему пику напряжения ситуация в Польше подошла в разгар 1980 года: 1 июля, пока весь социалистический мир с нетерпением готовился к московской Олимпиаде, поляки проснулись с новыми ценами на мясо и мясные изделия.
Естественно, это была вынужденная мера. Глава ПНР Эдвард Герек в попытке резко улучшить благосостояние народа после событий 1970—71 годов набрал (причем преимущественно в капиталистических странах) кредитов на десятки миллиардов долларов. На какое-то время это помогло, но в начале следующего десятилетия наступил час расплаты. Очередное повышение цен на базовые продукты, без которых были немыслимы журек, пероги и бигос, вызвало народное возмущение. Дальше случились массовые волнения, забастовки, «Солидарность», смена Герека на Станислава Каню (среди поляков ходила пословица «Лучше Каня, чем на танке Ваня»), а затем Кани — на генерала Ярузельского. Все это закончилось введением в Польше в 1981-м военного положения и некоторой стабилизацией обстановки.
При этом в Москве эти варшавские требования вызывали раздражение. Оперативные данные, поступавшие из ПНР, свидетельствовали, что продукты там есть и в изобилии, просто на рынках и в частных лавках, а не в государственных магазинах. Имелась и информация о реэкспорте Польшей дешевой советской нефти в капстраны уже совсем по другой цене. Общие эмоции по поводу поведения западных «братьев» можно сформулировать брежневской фразой «Ярузельский водит нас за нос», однажды раздраженно брошенной в иной ситуации. С другой стороны, выхода у СССР не было. Программа «Нефть, хлопок, руда, продукты в обмен на поцелуи» (то есть на сохранение ПНР в качестве сателлита и члена Организации Варшавского договора) некоторое время работала, что позволило на несколько лет оттянуть неизбежный конец польского социализма. За счет советских граждан.
Это был короткий период, который в Польше называют стагнацией. Даже несмотря на советскую помощь, дефицит продуктов питания и товаров народного потребления сохранялся. Полки магазинов в основном пустовали, обычной картиной были длинные очереди. Нормой была и карточная система, введенная в ПНР гораздо раньше, чем в СССР. Однако по мере сокращения вливаний из Советского Союза, где также метастазировали кризисные явления в экономике, даже польскому коммунистическому руководству становилась очевидной необходимость реформ, причем радикальных. Какие-то из них уже проводились: например, советский министр иностранных дел Громыко жаловался на одном из заседаний Политбюро, что польские товарищи вместо усиления социалистического курса в деревне, наоборот, поддерживают развитие частных хозяйств. Однако особенно активизировала процесс реформ в Польше объявленная в СССР перестройка. Михаил Горбачев, став генсеком, дал странам соцлагеря больше свободы в принятии внутренних решений, чем те не замедлили воспользоваться, и ПНР оказалась в авангарде этого движения.
Первые прорыночные меры были приняты еще кабинетом премьера Збигнева Месснера (1985—88). Следующий председатель Совета министров Мечислав Раковский (1988—89) их усилил. Расширилась сфера свободного ценообразования, а с 1 января 1989 года была легализована частная экономическая деятельность. Главным стал принцип «Все, что не запрещено, разрешено». Это позволило ликвидировать дефицит важнейших продуктов и отменить карточную систему, но режим спасти уже не могло.
Время Бальцеровича
Руководство ПНР понимало, что «народная республика» обречена, прежде всего потому, что народ требовал изменений. В Польше первой из соцстран пролетариат выступил против текущей власти. Даже в названии местной компартии — ПОРП (Польская объединенная рабочая партия) — содержалась отсылка к ее движущей силе. Так вот, именно рабочий класс массово принялся переходить в оппозицию еще в начале 1980-х. В первые же месяцы деятельности «Солидарности» членами этого независимого свободного профсоюза стали около 6 млн человек. И даже после запрета движения во время «военного положения», в подполье, влияние «Солидарности» было очевидным для всех. Традиционно консервативные польские крестьяне, которых пытались насильно загнать в совхозы, также не могли стать опорой режима. И к тому же в ПНР даже в самые дремучие социалистические времена власти ничего не могли сделать с католическим костелом.
К чести Ярузельского, он не стал использовать «штыки», поняв безнадежность ситуации. В 1988—89 годах представители реформистского крыла ПОРП и умеренной части «Солидарности» сели за «круглый стол», итогом заседаний которого стало решение о проведении в 1989-м «свободных» выборов. Слово «свободные» взято в кавычки, потому что лишь 35% мест в Сейме распределялись в конкурентной прозрачной борьбе, остальные 65% закреплялись за компартией и ее сателлитами. Однако и этого оказалось достаточно. Выборы состоялись в июне 1989 года, «Солидарность», получив меньшинство, тем не менее одержала оглушительную идеологическую победу. Ярузельский был избран в Сейме первым и последним президентом ПНР, а вот премьером назначили представителя «Солидарности» Тадеуша Мазовецкого. Сформированное им правительство немедленно начало радикальные реформы, архитектором которых стал назначенный вице-премьером и министром финансов Лешек Бальцерович.
К этому моменту Бальцеровичу было 42 года. Он получил блестящее образование: сначала с отличием закончил факультет внешней торговли Главной школы планирования и статистики (ныне Варшавская школа экономики, местный аналог БГЭУ), а затем, будучи коммунистом (членом ПОРП), получил степень MBA в Католическом университете Сент-Джонс в Нью-Йорке. Планы реформирования польской экономики он придумывал еще в кризис рубежа 1970—80-х годов, затем — войдя в экономический блок «Солидарности». Именно ему была поручена разработка мер по выводу страны из кризиса, получивших впоследствии название «план Бальцеровича».
Несмотря на попытки рыночных реформ правительств Месснера и Раковского в 1985—89 годах, состояние польского народного хозяйства было ужасающим. В стране галопировала гиперинфляция (39,5% только в августе 1989-го, 54,8% в октябре того же года), дефицит бюджета достигал 8% ВВП, Польша фактически не могла обслуживать многомиллиардный внешний долг, сформировавшийся еще в 1970-е годы. Бальцеровичу и его соратникам было очевидно, что в таких условиях полумерами не обойтись. Грубо говоря, затянувшуюся хроническую болезнь, вошедшую в острую фазу, уже нельзя было лечить таблетками и электрофорезом. Необходима была операция, то есть радикальная трансформация экономики. Шоковая терапия.
Итогом работы экономиста и группы его соратников, идейными вдохновителями которых были Джордж Сорос и профессор Гарварда Джеффри Сакс (люди, вызывающие сейчас в определенных кругах лютую ненависть), стала программа из 10 пунктов. Не углубляясь в скучные экономические рассуждения, вкратце основные ее положения можно сформулировать так. В Польше ограничивался рост зарплат и запрещалось печатание новой денежной массы. Государственным предприятиям разрешалось банкротиться, а их льготное кредитование отменялось. Государственной монополии на внешнюю торговлю больше не существовало. Наоборот, иностранным компаниям и частным лицам разрешалось инвестировать в польскую экономику и выводить полученную прибыль за пределы страны. Отменялись бюджетные субсидии, а кредитные ставки привязывались к текущей инфляции.
«План Бальцеровича» был практически единогласно принят Сеймом 17 декабря 1989 года и начал действовать с 1 января 1990-го. Президент Ярузельский сопроводил его подписание фразой «Лучше несовершенные изменения вовремя, чем идеальные с опозданием».
Бальцерович должен уйти!
Согласно опросам общественного мнения, в январе 1990 года около 50% поляков поддерживали «план Бальцеровича» и лишь 15% активно выступали против. Остальные свое мнение сформулировать не смогли. Однако вскоре равнодушных практически не осталось. Действие программы почувствовал на себе практически каждый житель ПНР. Это была классическая «шоковая терапия» в своем почти дистиллированном варианте. Цены на потребительские товары резко выросли, стоимость услуг ЖКХ и транспорта тоже, хотя в этих сферах действовали определенные ограничения. При этом для борьбы с гиперинфляцией индексация зарплат и пенсий далеко не соответствовала динамике изменения цен. Покупательская способность населения резко упала, но зато наступило товарное изобилие.
Однако важнейшим результатом плана было даже не это. Государство прекратило выделять дотации убыточным предприятиям, в результате чего те из них, которые не смогли найти инвестора, обанкротились. Закрылись десятки шахт, металлургических и машиностроительных заводов, текстильных предприятий и крупных сельских хозяйств, многие из которых просто не выдержали конкуренции с дешевой импортной продукцией. Работу, привычный за десятилетия заработок потеряли даже не сотни тысяч — миллионы поляков. К 1993 году уровень безработицы вырос до 16,3%.
Те государственные предприятия, которые работали эффективно и банкротиться не собирались, были приватизированы. Здесь надо подчеркнуть следующее: Бальцеровичу и его команде удалось избежать мутных схем перехода госсобственности в частные руки. Никаких ваучеров и залоговых аукционов, приведших к формированию «дикого» олигархического капитализма, например, в России. Польское правительство практиковало открытые аукционы с прозрачной сменой владельца.
При этом руководство страны финансировало образовательные программы для потерявших работу граждан страны, задачей которых было стимулирование роста мелкого и среднего бизнеса. Это имело результат: сотни тысяч поляков нашли «свое дело».
Но, конечно, недовольных было больше. Жизненный уровень многих жителей Польши резко упал. Привыкнув к патерналистскому государству, но устав от него и желая перемен, поляки не были готовы к тому, что ради нового придется чем-то пожертвовать. Тысячи шахтеров, бывших в ПНР привилегированным классом, оказались на улице, ведь рынок неумолимо диктовал: уголь, добыча которого дороже отпускной цены, никому не нужен. Туда же последовали сотни тысяч металлургов, железнодорожников, даже работников верфей, самый актив «Солидарности». В первый же год по Польше прокатились митинги под лозунгом Balcerowicz musi odejść! («Бальцерович должен уйти!»). И он действительно ушел. После первых действительно и безоговорочно свободных парламентских выборов декабря 1991 года в новое правительство Яна Ольшевского его уже не пригласили.
Впрочем, свою миссию он к тому моменту выполнил.
От шока к чуду
В результате реформ по «плану Бальцеровича» в 1990 году ВВП Польши упал на 9,7%, в следующем 1991-м — еще на 7%, однако с 1992 года и до самого последнего времени польская экономика стабильно росла. Каждый год на протяжении 27 лет. Невзирая ни на что. Опережая всех соседей по соцлагерю, которые предпочли действовать менее «шоковыми» методами. Даже в тяжелейшем 2009 году, на пике мирового экономического кризиса, когда экономика Евросоюза упала на 4,5%, ВВП Польши вырос на 1,6%. И так каждый год, в среднем на 6% за последние 20 лет.
Гиперинфляция была побеждена, курс злотого стабилизирован, дефицит бюджета ликвидирован. Под впечатлением от темпа реформ главные кредиторы Польши списали ей значительную часть старого долга. Экономика избавилась от неэффективных предприятий, висевших на ней тяжелым грузом. Лучшие же производства нашли свежую кровь в виде иностранных инвестиций. Да, около 2 млн поляков вынуждены были покинуть страну в поисках лучшей жизни, сделав «польского сантехника», дешевого, но высококвалифицированного, главной угрозой западноевропейского пролетария. Однако и в такой трудовой миграции были свои плюсы. Уехавшие во Францию, Германию или Великобританию поляки перевели на родину, семьям, дополнительные миллиарды евро и фунтов, что стало еще одним фактором роста экономики страны.
«Планом Бальцеровича» проведенные в стране реформы, разумеется, не ограничились. Они продолжались все 1990-е и 2000-е годы. За «шоковой терапией» последовала реформа здравоохранения (свободная конкуренция клиник) и пенсионной системы (повышение пенсионного возраста, введение накопительной части пенсий). Очень удачно Польша воспользовалась и своим членством (с 2004 года) в Европейском союзе, получив значительные средства на масштабные инфраструктурные проекты, прежде всего транспортные. Сейчас Польша — это страна скоростных автобанов, огромных вокзалов, совмещенных с торговыми центрами, современных аэропортов, набитых лоукостерами, модных трамваев и новых автобусов.
Уровень безработицы оставался при этом достаточно высоким до 2010-х годов (11% в 2011-м). Однако к настоящему времени он резко упал до 3,2%. Стране самой понадобилась дешевая рабочая сила из-за рубежа, и здесь как нельзя кстати оказалось введение безвиза для Украины.
Бальцеровича многие обвиняют в том, что его «шоковая терапия» поломала миллионы судеб, что реформы можно было бы провести мягче, спокойнее, более социально ответственно. Про это можно рассуждать бесконечно, но в сухом остатке все равно будет шестая экономика Евросоюза, безусловный лидер среди всех стран бывшего соцлагеря, не избалованных природными богатствами коренных народов Севера. С 1990 года Польша удвоила свой ВВП, опередив государства, проводившие более мягкую экономическую политику (включая своих ближайших соседей). В 2017-м финансовая компания FTSE Group в ходе ежегодной классификации рынков изменила статус польской экономики с развивающейся на развитую. Третья Речь Посполитая стала развитой страной первой из всех государств, строивших социализм в Европе.
Ну и самый главный вопрос: возможен ли был такой путь у нас? Все же Польша 1989 года отличалась от Беларуси того же времени. У поляков внутри страны существовал широчайший общественный консенсус по поводу необходимости перемен, и пусть впоследствии многие прежние сторонники стали проклинать Бальцеровича, все же принимался и реализовывался его план при полном общественном одобрении. К тому же в Польше отсутствовали и отсутствуют весомые реваншистские политические силы, ностальгирующие по прежним славным временам и желающие реставрации социалистического строя. Важна и непрерывность, последовательность, решительность реформ. На протяжении трех десятков лет политические силы сменяли друг друга, за правыми шли левые, за левыми — правые, но магистральный экономический путь оставался прежним. Ни один из министров финансов (а вслед за Бальцеровичем эту должность занимали и его ожесточенные критики) все же не решался отменять принципиальные положения выбранного в декабре 1989 года пути. Вперед и только вперед, без оглядки, без сожалений, без мнительных рефлексий на тему того, все ли было сделано идеально. Прав был Войцех Ярузельский, подписывая «план Бальцеровича», — лучше несовершенные изменения, сделанные вовремя. Польше повезло.