что стало с ираком после свержения саддама
Проклятие Саддама Хусейна
Иракский кризис 2003 года стал не только причиной гибели Саддама Хусейна и представляемого им политического режима, но и началом распада всей ближневосточной системы коллективной безопасности в целом, одним из полюсов которой был Багдад. Волна политической нестабильности, порожденная войной в Ираке 2003 года, перекинулась затем на другие арабские страны — в виде «цветных революций» «Арабской весны», кульминацией которых стала гражданская война в Сирии и выход на международную арену нового геополитического субъекта — транснациональной террористической группировки «Исламское государство» (ИГИЛ) — международной террористической организации, запрещенной в РФ. Вместе с тем восстановление стабильности в регионе и борьба с международным терроризмом вряд ли возможны без восстановления государственности, суверенитета и политического влияния Ирака, который сейчас, даже став федерацией, продолжается двигаться по пути распада.
Ирак продолжают разрывать на части острые этноконфессиональные противоречия: шииты конфликтуют с суннитами, которые после падения режима Хусейна стали меньшинством, в результате «дебаасизации» ограниченным в гражданских свободах; курды выдвигают все новые претензии к федеральному правительству Ирака и грозят отделением. Новое демократическое правительство Ирака, представленное в основном шиитами, лоббирует национальные интересы последних в ущерб интересам национальных и конфессиональных меньшинств (прежде всего, суннитов), не способствуя установлению общественного согласия. Эта политика, в свою очередь, ведет к еще большим расколам в иракском обществе по этноконфессиональному признаку. В результате Ирак де-факто продолжает распадаться на части, продуцируя новые вызовы и угрозы не только региональной, но и международной безопасности.
Анклавы сепаратизма
Федерализация Ирака, на время установившая баланс интересов между шиитами и курдами, как представляется, не способна остановить процесс распада государства: иракские курды, стремившиеся только к максимально широко понимаемой автономии в рамках единого государства, сегодня все чаще заявляют о намерении выхода из федерации. Причина – низкая дееспособность действующего федерального правительства, не способного, по мнению курдов, решить ни одного принципиально значимого вопроса. Другим анклавом сепаратизма в Ираке является т. н. «суннитский треугольник», население которого ожидает репрессий со стороны шиитского руководства Ирака — в качестве расплаты за господство суннитов в период правления Хусейна. Нынешнее федеральное правительство справиться с этими процессами распада, похоже, не в состоянии. Вместе с тем распад Ирака мгновенно приведет к повторной дестабилизации ближневосточного региона, всплеску активности международных террористов, которая окончательно обрушит все остатки архитектуры региональной безопасности, поддерживаемой в Ираке в основном внешними силами — США, с одной стороны, и Ираном с другой.
Сила американской демократии. Фото: Robert King/ZUMAPRESS.com/globallookpress
Продвижение интересов
В этих непростых условиях Россия вернулась на Ближний Восток в качестве ключевого внешнеполитического игрока и заинтересована в выстраивании конструктивных отношений с Ираком, в возобновлении экономического и военного сотрудничества. Однако всему этому в значительной мере мешает нестабильная военно-политическая ситуация в Ираке, ставшая прямым следствием кризиса 2003 года. Сложившаяся ситуация требует поиска новых подходов к выстраиванию российско-иракских отношений и межгосударственного сотрудничества, основанных на понимании и учете особенностей военно-политической обстановки (в том числе в ее историческом контексте), а также выработки новых форм и методов продвижения национальных интересов Российской Федерации.
Основная проблема, препятствующая установлению прочного мира в Ираке, заключается в существовании противоречия между интересами мировых лидеров — США, ведущих стран ЕС, — стремящихся превратить Ирак в один из опорных пунктов реализации своей ближневосточной политики, и национальными интересами многосоставного, полиэтнического и поликонфессионального иракского общества, нуждающегося в эффективных консолидирующих мерах, способных защитить Ирак, его суверенитет и территориальную целостность от распада, терроризма, гражданской войны. В то время как США и их западные союзники используют Ирак в качестве плацдарма для геополитических игр, иракскому государству с трудом удается сохранять свою целостность: региональные политические элиты, стремящиеся в рамках процесса федерализации и децентрализации иракского государства выстроить собственные административные автономии (по национальному, этническому, конфессиональному принципу), становятся все более независимыми от федерального центра, постепенно превращая его в декоративную надстройку.
Появляются заявления о необходимости преобразования Ирака в конфедерацию, об отделении от него территорий, населенных курдами, суннитами. Западные страны не только не препятствуют развитию центробежных тенденций, напротив, на Западе широко развивается дискуссия о том, каким может быть «новый передел» Ирака (сколько новых государств может возникнуть на его территории в самом ближайшем будущем). То есть, выступая за поддержку демократии в Ираке (ради чего был свергнут режим Хусейна) и борьбы Ирака против международного терроризма, Запад одновременно с этим демонстрирует политику «двойных стандартов», вполне реалистично рассматривая сценарии «контролируемого распада» Ирака с его новым неоколониальным разделом на сферы исключительного влияния западных государств.
Налицо крупная проблема, связанная с несоответствием стратегических целей, декларируемых США и их союзниками в ближневосточном регионе, и способами и инструментами их достижения. Это несоответствие, в свою очередь, может привести к исчезновению государства Ирак с политической карты мира. Вместе с тем и борьба с международным терроризмом на Ближнем Востоке, возникшим как следствие иракского кризиса 2003 года, и преодоление других последствий указанного кризиса невозможны без сохранения иракской государственности, суверенитета и территориальной целостности, за что, кстати, активно выступает Россия.
Обострение противоречий
Устранение Саддама Хусейна руками США и их союзников дало исламистам «исторический шанс» выйти из подполья на политическую арену. Фото: Robert King/ZUMAPRESS.com/globallookpress
Разрушив существовавший прежде этноконфессиональный баланс, новое демократическое правительство Ирака не смогло предложить народу ничего нового. Это, в свою очередь, стало одной из причин набирающего силу процесса распада Ирака, значительная часть которого продолжает оставаться оккупированной исламистами, а другие — – например, курдская автономия, — все меньше полагаются на участие федерального центра в решении насущных проблем и все чаще заявляют о полной самостоятельности — не только в экономическом и культурном, но и в политическом плане.
В итоге можно сформулировать следующие выводы:
Россия сегодня выступает за сохранение территориальной целостности Ирака и против любых попыток нарушить или ограничить его государственный суверенитет. Эта позиция твердо отстаивается Россией на всех авторитетных международных форумах и площадках — в первую очередь в СБ ООН, несмотря на то, что на Западе сегодня все сильнее развивается дискуссия о нежизнеспособности Ирака как государства и выдвигаются различные сценарии его «контролируемого» распада или раздела (под эгидой западных держав). Россия помогает экономике Ирака путем разработки его нефтяных месторождений — так, российская НК «Лукойл» активно работает в Ираке. Но прямое военное сотрудничество между Ираком и Россией пока является мерой, явно преждевременной.
Следует также иметь в виду, что Ирак, даже несмотря на его нынешнюю слабость как государства и границы, доставшиеся ему благодаря все тем же западным державам, способствовавшим разделу Османской империи, по-прежнему остается одним из центров, полюсов арабского мира: авторитет Багдада на всем Ближнем Востоке в силу установившейся исторической традиции чрезвычайно велик. Именно поэтому дальнейший распад Ирака может породить цепную реакцию в других арабских странах, которая продолжит разрушение столетиями складывавшихся в этом регионе балансов интересов и механизмов обеспечения безопасности и привести к превращению ближневосточного региона в один сплошной очаг войны и источник глобальной террористической угрозы.
Будущее Ирака и прекращение затянувшегося кризиса зависят исключительно от способности иракского народа и его национальных лидеров объединиться, консолидироваться ради общей ценности — сохранения единого государства — и подчинить этим интересам активность всех политических сил как внутри Ирака, так и за его пределами. Для этого необходимо выработать новую формулу межнационального и межконфессионального согласия, способную заменить систему противовесов, существовавшую при Хусейне. Борьба с общей угрозой — международным терроризмом — может выступать катализатором поиска такой идеи, но сама по себе объединить шиитов, суннитов и курдов не в состоянии. Федерализация Ирака, особенно в том виде, в котором она присутствует сейчас, также создает предпосылки скорее для дальнейшего распада, балканизации страны, чем для ее объединения на базе новых принципов государственного устройства.
После свержения американцами Саддама Хусейна Ирак катится в пропасть
Ирак оказался в очень тяжёлом положении. Экономический кризис усугубляется падением цен на нефть. Национальная валюта за период пандемии значительно ослабла. Многие текущие проблемы Ирака – это результат разрушения государственности.
С начала 2000-х годов США преследовали цель свержения с поста руководителя страны Саддама Хусейна. После этого в регионе начался хаос. Государство начали сотрясать протесты, теракты, коррупция распространилась во все сферы. По итогам прошлого года экономика страны сократилась на 11%. Людям не хватает средств на приобретение основных продуктов питания. Слабость государственности не позволяет принять конкретные решения для изменения ситуации.
Правительству не хватает сил, чтобы противостоять сектантам, террористам, различным преступным группировкам. Иракцы не могут понять, куда уходят деньги от реализации нефти. Ведь Ирак является четвёртой страной в мире по запасам энергоресурсов. Восстановить государственность мешает также активное вмешательство соседних стран. Учитывая перечень проблем, страна с богатой историей может стать несостоявшимся государством, количество которых в мире стремительно увеличивается.
Станьте членом КЛАНА и каждый вторник вы будете получать свежий номер «Аргументы Недели», со скидкой более чем 70%, вместе с эксклюзивными материалами, не вошедшими в полосы газеты. Получите премиум доступ к библиотеке интереснейших и популярных книг, а также архиву более чем 700 вышедших номеров БЕСПЛАТНО. В дополнение у вас появится возможность целый год пользоваться бесплатными юридическими консультациями наших экспертов.
Что стало с ираком после свержения саддама
20 марта исполнилось пять лет со времени начала американо-британского вторжения в Ирак, приведшего к падению режима Саддама Хусейна. Эта дата обязывает подвести некоторые итоги прошедшего периода и попытаться спрогнозировать дальнейшее развитие ситуации в этой стране.
Конечно же, за прошедшее пятилетие положение дел в Ираке значительно изменилось. В 2004 году власть в стране формально была передана от руководимой США временной коалиционной администрации иракскому правительству. В 2005 году принимается новая конституция страны, которая провозглашает неделимость Ирака и в целом «имеет относительно демократический характер». В 2005 году также прошли выборы в иракский парламент и провинциальные законодательные органы. В стране были созданы новые центральные и местные органы исполнительной и законодательной власти. Действующее иракское правительство получило широкое международное признание. Идет процесс формирования новой национальной армии и структур МВД. За последний год улучшилась ситуация в сфере безопасности, сократилось число терактов. вооруженных столкновений, снизился накал межконфессионального противостояния между арабами-суннитами и шиитами. В последнее время происходят некоторые подвижки в политическом процессе, имеющем целью достижение национального примирения и согласия. Это, в частности, выразилось в принятии закона о частичной амнистии бывших активистов правившей при Саддаме партии Баас и закона, позволяющего провести в октябре с. г. новые выборы провинциальных органов власти. Довольно стабильно работает ведущая отрасль иракской экономики — нефтяная, доходы от которой составляют основу финансирования государственного бюджета.
Однако в значительной степени не эти, несомненно, позитивные явления определяют в настоящее время положение дел в Ираке.
Начнем с вопроса об иракской государственности. Американо-британское вторжение в Ирак в 2003 году и свержение режима С. Хусейна привело к развалу иракского государства. Созданные же с помощью США новые центральные органы власти мало дееспособны и не пользуются авторитетом у населения.
Во многом такому развитию событий способствовало то обстоятельство, что с первых дней оккупации американцы повсеместно и настойчиво подчеркивали: одной из главных особенностей Ирака является наличие в стране трех самостоятельных общин: шиитской, суннитской арабской и курдской. Постоянно говорилось о восстановлении прав шиитов и курдов, попранных при прежней власти. В итоге шииты в значительной степени при поддержке тех же американцев захватили основные властные позиции, оттеснив ранее правивших в Ираке суннитов. Одновременно происходит рост сепаратистских и местнических настроений среди значительной части шиитов, выступающих за предоставление широкой автономии южным провинциям страны. Раздаются голоса и об отделении шиитских провинций от Ирака.
Руководители Иракского Курдистана, в свою очередь, особенно не форсируя события, т. к. считают, что время еще не пришло, поступательно движутся к намеченной цели – созданию независимого курдского государства. Фактически Курдский автономный район (КАР) уже сегодня во многом является самостоятельной территорией со многими присущими независимому государству атрибутами. Реально территория КАР не подвластна багдадскому правительству. Очень активно курдское руководство действует в экономической сфере. Так, правительство автономии вопреки мнению Багдада заключало целый ряд соглашений с иностранными компаниями на разведку и последующую разработку месторождений нефти и газа.
За прошедшие со времени окончания войны годы курды также значительно усилили и расширили свои позиции в центральных государственных и силовых структурах. Впервые в истории Ирака его президентом стал курд – Джаляль Талабани. Курды имеют широкое представительство в парламенте (75 из 275 мест), правительстве (9 из 33 министров, включая главу МИДа), а также в армии, где имеется многочисленный «курдский элемент».
Особой остротой в арабско-курдских отношениях отличается проблема Киркука – центра богатого нефтеносного региона на севере страны. Курды требуют включить этот город и прилегающие к нему районы в состав автономии. Более того, курдские политики хотят сделать Киркук ее столицей, а также проводят курс на возвращение курдов, насильственно выселенных из города во времена С. Хусейна и, соответственно, выселения перемещенных на их место арабов. Курды также не желают, чтобы их вооруженные формирования находились под реальным контролем центрального правительства. Референдум по будущему Киркука, который должен был состояться в декабре 2007 года, отложен из-за сложной политической ситуации вокруг этой проблемы, что вызывало сильное недовольство курдов. В целом проблема Киркука остается одной из наиболее трудноразрешимых в современном Ираке.
Поддержка федеративного устройства Ирака курдами и шиитами вызвана во многом тем, что они видят в федерализации страны своего рода гарантию невозвращения к рецидивам прошлого, когда эти группы иракского населения подвергались жестоким преследованиям. Сепаратистские настроения имеют под собой и серьезную экономическую базу: нефтяные месторождения, составляющие основу национального богатства, расположены на юге и севере Ирака, т, е. в районах с преимущественно шиитским населением или на территориях, на которые претендуют или уже контролируют курды. В центре же страны каких-либо значительных запасов природных ископаемых пока не обнаружено.
Основными противниками федерализации (раздела) Ирака выступают сунниты, не желающие окончательно потерять свои политические и экономические позиции, а также сторонники радиального шиитского политика и религиозного деятеля имама Муктады ас-Садра, многие сторонники которого проживают в районах, где нет запасов нефти. Суннитские политики ведут борьбу за восстановление позиций и влияния своей общины в политической жизни Ирака, обвиняя шиитов в развязывании религиозных чисток и стремлении «восстановить Персидскую империю». Сунниты также выступают против расширения территории курдской автономии и усиления ее самостоятельности.
Как уже говорилось, в последние месяцы острота суннитско-шиитского противостояния заметно снизилась. Это можно объяснить двумя основными причинами: усталостью населения от продолжительного насилия и кровопролития, а также тем, что в ходе активной фазы противостояния в 2006-2007 годах шииты и сунниты во многих местах, в т. ч. в Багдаде, в значительной степени завершили территориальное размежевание, уменьшилось число районов совместного проживания представителей двух общин. Однако говорить о том, что эта проблема снята с повестки дня, нет никаких оснований, и противоборство между двумя общинами может вновь обостриться.
Сегодня иракские политики очень много говорят о необходимости сохранения единства страны, но за этими словами не следуют реальные дела. Причем эти разговоры и принятый в 2006 году закон о федерализации по существу являются лишь прикрытием деятельности, направленной на раскол страны. Развитию сепаратистских и местнических тенденций в значительной степени способствует то обстоятельство, что реальная власть нынешнего иракского правительства не очень заметна за пределами Багдада, а в ряде районов страны она и вовсе не ощущается. Правительство во многих случаях не имеет реальных рычагов воздействия, в т. ч. силовых, на местных лидеров.
Таким образом, в настоящее время сохраняется реальная опасность раскола Ирака на два-три самостоятельных государственных образования (арабское и курдское или арабское-шиитское, арабское-суннитское и курдское).
О политическом процессе по достижению национального примирения и согласия. За годы, прошедшие со времени свержения саддамовского режима, иракские политические силы оказались не в состоянии достичь взаимоприемлемых, компромиссных подходов по урегулированию проблем, стоящих перед страной, договориться о распределении властных полномочий (на чем в первую очередь настаивают сунниты), доходов от нефтяного сектора, определить пути построения иракского государства. До настоящего времени не удается согласовать и принять целый ряд законов, которые способствовали бы продвижению политического процесса в стране. В первую очередь, это относится к закону о распределении доходов от добычи углеводородов. В то же время уже принятые законодательные акты реализуются непоследовательно, что особенно характерно для закона о частичной амнистии для бывших активистов партии Баас. Конституция 2005 года не в полной мере отражает сложившуюся в стране политическую ситуацию; многие ее статьи носят декларативный характер, не подкреплены пока ни материальными или процессуальными гарантиями. Проводимые в Ираке встречи и дискуссии по вопросам национального примирения также не приводят к конкретным результатам.
Таким образом, острые, принципиальные разногласия по большому числу политических, экономических и правовых вопросов, нежелание многих политических лидеров идти на разумные компромиссы не позволяют наладить конструктивный диалог с целью достижения национального примирения, стабилизировать обстановку в стране, создать эффективно действующую центральную власть, отрегулировать отношения Центра с регионами. Все это периодически приводит к серьезным обострениям политической ситуации в стране. Так, неоднократно заявляли о приостановке своей деятельности различные оппозиционные правительству парламентские фракции. Из состава правительства вышли министры, представляющие крупнейшие суннитские партии, сторонники М. ас-Садра и представители т. н. «Иракского списка» во главе с бывшим премьер-министром страны А. Алауи. Более того, сохранение острых нерешенных проблем не снимает с повестки дня вопрос об угрозе развязывания в Ираке масштабной и кровопролитной гражданской войны.
На сегодняшний день правящая шиитская коалиция всячески стремится укрепить свои позиции во властных структурах, не допуская суннитов к реальным рычагам управления страной, что является основной причиной их оппозиционности. В тоже время серьезные противоречия, существующие среди шиитов, не позволяют им выработать единую позицию по многим важным проблемам государственного устройства Ирака. Здесь наиболее радикальные позиции занимают сторонники имама М. ас-Садра, которые фактически ратуют за создание в Ираке исламского государства по иранскому образцу.
По оценке американских экспертов, «основополагающей проблемой в деле примирения на национальном уровне является не провал в усилиях по принятию соответствующих законов, а то, что ведущие политические группы – сунниты, шииты и курды – не могут прийти к согласию по поводу того, как следует поделить власть».
Вместе с тем, следует подчеркнуть, что ведущие иракские партии и объединения пытаются не обострять до крайности имеющиеся между ними противоречия, не вести дело к дальнейшему расшатыванию ситуации в стране и усилению внутриполитической нестабильности. Однако подобное положение не может сохраняться в течение неопределенно долгого времени, т. к. нерешенные проблемы жизненно важны для Ирака и требуют своего решения.
О демократии в Ираке. Одной из главных целей американской политики в Ираке после войны 2003 года было провозглашено создание в стране свободного демократического общества. Действительно, впервые за всю историю Ирака здесь стали относительно свободно действовать политические партии и движения различной ориентации, издается большое число периодических печатных изданий, население имеет доступ к многочисленным источникам информации, как местным, так и зарубежным. Иракские граждане получили возможность свободного выезда за рубеж. Однако все эти еще очень хрупкие ростки демократии не следует переоценивать. Ведь иракское общество в значительной степени сохраняет свое традиционное устройство с сильными племенными и клановыми связями, в нем очень сильна тяга к авторитарным методам политической борьбы, преклонению перед сильными личностями.
В стране на сегодняшний день во многом фактически царит беззаконие. Формы и методы деятельности новых иракских силовых структур практически очень мало (это мягко сказано) отличаются от тех, которые использовали саддамовские органы безопасности – все те же жестокость и произвол.
Очень серьезную опасность для развития демократических начал в стране представляет продолжающийся поступательный процесс исламизации общественной и повседневной жизни иракцев. В наибольшей степени это ощущается в районах, подконтрольных радиальным исламистским группировкам, как суннитским, так и шиитским. Также подчеркнем, что большинство наиболее влиятельных арабских политических партий созданы на религиозной (конфессиональной) основе. В целом иракское общество подвергается «огромному давлению со стороны консервативных и экстремистских мусульманских элементов», добивающихся повсеместного распространения своих толкований ислама.
Внутриполитическая ситуация в Ираке, развитие демократических процессов в стране в значительной степени осложняются поголовной коррумпированностью органов власти на всех уровнях. Правительство всячески препятствует проведению независимых расследований по выявлению взяточников. В официальном докладе посольства США в Багдаде говорилось: «Коррупция стала нормальной и повседневной практикой в большинстве министерств», а кабинет Нури аль-Малики «с неприкрытой враждебностью» реагирует на любые попытки санкционировать расследования, связанные с коррупцией. И вывод: «На данный момент Ирак не способен соблюдать даже базовые принципы антикоррупционного законодательства», а судебные органы испытывают «сильное политическое давление».
Таким образом, в современном Ираке речь пока не может идти о глубоких, а тем более прочных и необратимых успехах демократических преобразований. Для этого потребуются многие и многие годы.
О ситуации в сфере безопасности и деятельности антиправительственных вооруженных формирований. Вопрос о стабилизации обстановки в сфере безопасности остается одним из ключевых для современного Ирака. Отсутствие безопасности очень негативно воздействует на повседневную жизнь граждан страны. Без положительного решения вопросов, связанных с обеспечение безопасности, крайне затруднено продвижение политического процесса, восстановление и развитие экономики.
Несомненно, во второй половине 2007 года положение дел в сфере безопасности в стране заметно изменилось в положительную сторону, чему во многом способствовали усиление примерно на 30 тыс. чел. численности иракской группировки ВС США, включение в борьбу с боевиками из местного филиала «Аль-Каиды» суннитских вооруженных формирований, в т. ч. тех, которые ранее воевали с американцами и правительственными силами, фактический отказ от вооруженного противостояния крупнейшей шиитской военизированной организации «Армии Махди», руководимой М. ас-Садром. Официально сообщается о сокращении в 2007 году на 60 проц числа терактов, вооруженных столкновений и других насильственных действий.
В послевоенный период в стране произошел резкий рост организованной преступности, бандитизма, однако борьба с этими явлениями ведется неэффективно. Сказывается как слабость, неопытность полицейских кадров, так и всеобщая коррумпированность в органах МВД.
В целом же, как видится, решение проблемы стабилизации обстановки в сфере безопасности в Ираке по-прежнему очень далеко от своего решения, а стремление решить ее преимущественно силовыми методами контрпродуктивно и вряд ли приведет к желаемым результатам.
Об иракской армии и других силовых структурах. Решающую роль в формировании новой иракской армии и вопросах национального военного строительства играют Соединенные Штаты.
23 мая 2003 года временная администрация Ирака, руководимая США, издала указ о роспуске иракских вооруженных сил, а через месяц было начато формирование новой национальной армии.
Автор не считает, что решение о роспуске ВС прежнего режима явилось очень крупной ошибкой американцев. Ведь саддамовская армия фактически распалась уже в последние дни войны и восстановить ее, как видится, в то время вряд ли было возможно. Хотя следует подчеркнуть, что США и не стремились к этому.
В настоящее время, несмотря на известные позитивные подвижки, нет достаточных оснований говорить о наличии в Ираке полноценных национальных вооруженных сил. Преждевременно также отмечать наличие в стране настоящего комплексного подхода к военному строительству. Подавляющее число как уже созданных, так и формируемых соединений и частей по направленности своей подготовки, составу вооружения и организационной структуре предназначены, прежде всего, для решения задач по обеспечению внутренней безопасности, т. е. по существу являются внутренними войсками.
При этом иракские ВС, полиция и другие государственные военизированные формирования самостоятельно и в полном объеме решать задачи по обеспечению безопасности и поддержанию порядка в стране все еще не могут. Развитие обстановки в Ираке четко демонстрирует, что основную нагрузку в борьбе с силами местного сопротивления и иностранными боевиками по-прежнему несут американские войска. При этом иракские армия и силы МВД в большинстве случаев действуют не самостоятельно, а совместно с ВС США, по планам, составленным американскими военными, и под их руководством. Причем это делается не только для соблюдения принципа единого командования, но и отражает реальное положение вещей, когда иракские войска и полиция «недостаточно сильны, чтобы в одиночку взять дело в свои руки». Следует признать, что ситуация, когда местные силовики действительно станут играть, что называется, первую скрипку в боевых операциях и вопросах обеспечения безопасности в Ираке, наступит еще не скоро. Независимые американские эксперты называют срок от двух до пяти лет.
На сегодняшний день иракские вооруженные силы не представляют собой единый сплоченный организм. Они во многом разделены по религиозному и этническому признаку. Так, в центре страны офицеры — в основном сунниты, на юге – шииты, а на севере – курды. Многие офицеры и солдаты не доверяют нынешнему иракскому правительству и высшему командованию ВС, заявляют, что те не проявляют о них настоящей заботы. Основной мотивацией к службе для большей части солдат и офицеров остается регулярное получение денежного довольствия.
В иракской армии, полиции и органах безопасности продолжается процесс «шиитизации». Причем власти стараются набирать в них не просто выходцев из шиитской общины, а преимущественно лиц, чьи родственники были репрессированы при режиме С. Хусейна или пострадали от действий нынешних повстанцев (в большинстве своем арабов-суннитов), иностранных боевиков и террористов. Таким путем правительство стремится сформировать силы, которые будут решительно и беспощадно воевать против вооруженной оппозиции и зарубежных террористов.
Иракские ВС и органы МВД ощущают острую нехватку хорошо обученных кадров, профессионалов своего дела. Серьезно стоит вопрос о благонадежности личного состава. По-прежнему имеются случаи оказания военными и полицейскими помощи повстанцам и боевикам. Здесь сказывается и то, что оппозиционные силы ведут активную и целенаправленную работу по привлечению военных на свою сторону, призывают их не подчиняться властям, «не повиноваться приказам американцев, не прикрывать своим участием убийства и разрушения». В войсках, а особенно в структурах МВД повсеместно процветают коррупция и дезертирство.
Таким образом, «торопливая попытка создать иракскую армию и силы безопасности, пригодные для использования в постконфликтный период, привели к появлению плохо оснащенных формирований, состоящих из десятков тысяч слабо обученных людей, набранных на местах по этническому признаку. При этом увеличение численности вооруженных сил не перерастает пока в серьезное улучшение их качества, хотя определенные успехи имеют место.
Вашингтон намерен всемерно наращивать деятельность по обучению иракской армии и полиции с тем, чтобы они как можно скорее играли «лидирующую роль» в вопросах обеспечения безопасности в стране, а ВС США постепенно могли бы перейти к выполнению функций «поддерживающей силы». Однако это процесс будет нелегким и длительным.
Положение в экономике и социальной сфере в Ираке остается сложным, а условия повседневной жизни большинства иракцев остаются очень тяжелыми. За исключением нефтяной отрасли промышленность работает неритмично. Многие предприятия так и не были введены в строй после войны. Промышленность ощущает нехватку топлива и электроэнергии. Во многих районах Ирака продолжаются регулярные отключения подачи электричества и воды, сохраняются перебои в снабжении населения топливом. В плачевном состоянии находится национальная система образования, особенно высшая школа, здравоохранение, социальное обеспечение. Не прекращается отток из страны научных кадров, работников медицины, образования и культуры, что самым негативным образом отразится на будущем Ирака. На высоком уровне сохраняется безработица (до 50 проц), особенно среди молодежи. Около 43 проц населения живет менее чем на 1 доллар в день, что является порогом крайней бедности, а шесть миллионов человек нуждаются в гуманитарной помощи. Это вдвое больше, чем в 2004 году. Только 60 проц населения доступен тот рацион питания, который был обычным в то время. У 70 проц иракцев нет водопровода, а 80 проц не имеет канализации. В целом нынешние иракские власти демонстрируют свою неспособность наладить нормальное функционирование экономики, работу коммунальных служб, обеспечить потребности населения в различных услугах.
В целом американская политика в Ираке до президентских выборов в США в ноябре с. г. не претерпит существенных изменений. На высоком уровне сохранится военное присутствие США в этой стране. Можно предположить, что в случае победы на американских выборах кандидата от демократической партии его курс в Ираке также не претерпит скорых радикальных изменений, т. к. сделать это при всем желании крайне трудно.
Влияние ситуации в Ираке на обстановку в регионе. Свержение режима С. Хусейна, долговременное присутствие на иракской территории крупной и мощной группировки ВС США, перманентная нестабильность внутренней ситуации в Ираке, приход к власти в этой стране шиитов, поддерживаемых на данном этапе курдами, оказали серьезное влияние на обстановку в регионе Ближнего и Среднего Востока.
Крах режима С. Хусейна – главного регионального противника Ирана — способствовал упрочению позиций Исламской республики на Ближнем Востоке. Иранское руководство всячески стремится закрепиться в постсаддамовском Ираке, используя для этого имеющиеся в его распоряжении политические и экономические рычаги воздействия на ситуацию в соседней стране. На данном этапе Тегеран заинтересован в укреплении власти нынешнего, считающегося умеренным, шиитского руководства в Багдаде, стремится оказать ему разностороннюю помощь. В то же время, по утверждению американцев, иранцы оказывают прямое содействие шиитским радикальным силам в Ираке.
Арабские партнеры США (Египет, аравийские монархии, Иордания) продолжают проводить в отношении Ирака т. н. «среднюю линию»: на словах они выражают поддержку нынешнему иракскому правительству, но на деле не спешат оказывать ему масштабную помощь, не идут на расширение политических контактов с Багдадом, всячески затягивают решение вопроса о списании иракских долгов, а это многие десятки миллиардов долларов.
Сложно развиваются турецко-иракские отношения, что во многом связано с проблемой деятельности сепаратистов из Курдской рабочей партии (КРП), чьи основные базы расположены на территории Северного Ирака. В то же время центральное правительство реально не контролирует ситуацию в курдской автономии, а власти последней не желают обострять отношения с соплеменниками из КРП. Все это наглядно проявилось в ходе недавней крупной турецкой военной операции против боевиков КРП на севере Ирака.
В целом успешно развиваются политические и экономические связи Ирака со многими европейскими странами, Китаем, Японией и Южной Кореей.
Российско-иракские отношения в послевоенный период особого развития не получили. В Москве считают, что вывод коалиционных войск из Ирака должен быть связан с урегулированием внутренних проблем этой страны, становлением иракской национальной армии, органов государственной власти, достижением национального согласия. Вместе с тем, должны быть обозначены перспективы постепенного сокращения иностранного военного присутствия в Ираке. В начале 2008 года Россия и Ирак достигли соглашения о списании основной части иракского долга нашей стране. В то же время Багдад «по совету американских юристов» аннулировал контракт с российской компанией ЛУКОЙЛ на разработку крупнейшего нефтяного месторождения «Западная Курна-2», заключенный еще при режиме С. Хусейна.
Таким образом, за прошедшие после падения режима С. Хусейна пять лет в Ираке не удалось в полной мере восстановить национальную государственность, ослабить сепаратистские и местнические тенденции, стабилизировать внутриполитическую обстановку и положение дел, связанных с обеспечением безопасности, создать эффективно действующие правительство, армию и правоохранительные органы, наладить безопасную и нормальную повседневную жизнь населения и экономическую деятельность. Отсутствие ощутимого прогресса в продвижении процесса национального примирения, в решении насущных политических и экономических проблем страны, сохраняющаяся нестабильность в сфере безопасности благоприятствуют поддержанию в Ираке перманентной напряженности, что может привести к новому обострению противоборства между различными политическими силами и, соответственно, к росту насилия и кровопролития.