что сталин хотел сделать с гитлером после победы
Что сталин хотел сделать с гитлером после победы
Теоретически такая возможность не исключалась руководством союзных держав, потому что было неизвестно, как именно закончится Вторая мировая война в Европе.
Заочный смертный приговор
В день нападения Германии на Советский Союз, 22 июня 1941 года, премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль в своей речи, в которой пообещал полную поддержку СССР, заметил также: «Мы никогда не вступим в переговоры с Гитлером или с кем-либо из его шайки». Такая позиция закладывала основу не только для предъявления к третьему рейху требования безоговорочной капитуляции, но и предопределяла отношение к его руководству как к преступникам, которых следует судить международным судом.
Впервые же идея международного суда над агрессорами была озвучена ещё в ходе Первой мировой войны. Причём теми же англичанами. В июле 1916 года о возможном суде над кайзером Вильгельмом II и высшим военным руководством Германской империи заявил премьер-министр Великобритании лорд Герберт Асквит. Правда, это заявление не было поддержано большинством политиков в самой Англии.
Масштабы злодеяний гитлеровцев, о которых писалось в прессе союзных стран, всё больше укрепляли в общественном мнении убеждение, что с руководством рейха нельзя себя вести как с руководством обычной страны, проигравшей войну. Организаторы массового геноцида должны получить справедливое возмездие.
Это означало, что заочный смертный приговор Гитлеру и его подручным был вынесен в Великобритании, а позже в Советском Союзе и США задолго до окончания войны. Более того, наказание главных деятелей нацизма негласно стало одной из важнейших целей войны для союзных держав. Фактически речь шла только о том, как задним числом оформить этот смертный приговор и как привести его в исполнение, нужна ли видимость юридической процедуры и т.д.
Идея международного суда над главными военными преступниками
12 октября 1942 года президент США Франклин Рузвельт выступил с речью, в которой заявил о необходимости наказания «нацистских лидеров, конкретно ответственных за бесчисленные акты зверств». Их клика, говорил президент, «должна быть названа по имени, арестована и судима в соответствии с уголовным законом». Спустя два дня с поддержкой этой инициативы выступило правительство СССР.
Положение о суде над нацистскими военными преступниками было включено в «Декларацию об ответственности гитлеровцев за совершаемые преступления», принятую 1 ноября 1943 года на Московской конференции министров иностранных дел трёх держав и одобренную главами их правительств. Причём в ней особо подчёркивалось, что требование выдачи военных преступников правительствам тех стран, в которых совершались конкретные злодеяния, «не затрагивает вопроса о главных преступниках, преступления которых не связаны с определённым географическим местом». Они должны быть «наказаны совместным решением правительств-союзников».
Убить Гитлера сразу или сначала судить
Вопрос об организации трибунала обсуждался на Ялтинской конференции «большой тройки» в феврале 1945 года. В конце заседания 9 февраля Черчилль сказал, что уже следовало бы составить список «главных преступников», про которых упомянуто в той декларации, «с правом его пополнения в дальнейшем». Причём британский премьер выступил за их немедленную казнь без всяких формальностей: «Лучше всего было бы расстрелять главных преступников, как только они будут пойманы».
Сталин тут же съехидничал: «А как быть с теми преступниками, которые уже пойманы, например, с Гессом»? Официальный преемник № 2 Гитлера Рудольф Гесс в мае 1941 года бежал на самолёте в Великобританию договариваться о сепаратном мире, и британское правительство с тех пор держало его в тюрьме. Сталин подозревал, что англичане имеют через него постоянный контакт с Берлином. Черчилль не сразу нашёлся с ответом: «[я] понял маршала Сталина так, что перед расстрелом главные преступники должны быть судимы». Сталин подтвердил.
Рузвельт заявил, что процесс должен быть политическим, а не юридическим, закрытым, с минимальным допуском журналистов и кинохроники. Черчилль подхватил эту идею. Проработка дальнейших вопросов, связанных с процессом, была передана в совещание министров иностранных дел.
Суд был бы быстрым и закрытым
Таким образом, в тот период, когда руководители союзных держав могли рассчитывать на то, что Гитлер попадёт в плен живым, он должен был быть по возможности быстрее казнён, причём о казни не должно было заранее оповещаться. Причём Черчилль настаивал на его немедленной ликвидации. Сталин же настоял на предварительной процедуре трибунала.
Впрочем, относительно способа казни были сомнения. Черчилль говорил своим коллегам по британскому правительству, что неплохо бы заказать для этого в США электрические стулья.
Весьма вероятно, что если бы Гитлера действительно удалось захватить в плен (например, если бы он попытался бежать из окружённого Берлина, как попались в плен Геринг и Гиммлер), то так оно и было бы. Союзники вряд ли стали бы долго держать его в тюрьме и делать из судилища публичный процесс. Это могло окружить имя фюрера неким мученическим ореолом в глазах населения поверженной Германии, ещё не осознавшего своё соучастие в нацистских преступлениях.
Кроме того, неизвестно, о каких тайнах политики, в которые были вовлечены сами руководители антигитлеровской коалиции, мог поведать пленённый рейхсканцлер, с которым ещё не так давно подписывали договора и встречались высокие государственные деятели Запада и СССР. Поэтому целесообразно было прикончить его как можно скорее.
Руководители СССР и западных держав различались лишь в отношении к тому, как обставить предрешённую казнь. Сталин, в отличие от Черчилля и Рузвельта, стоял за формальное выполнение судебной процедуры. Самоубийство Гитлера, а также Геббельса (позднее Гиммлера в плену), избавило «большую тройку» от сомнений, связанных с организацией суда над самыми одиозными руководителями третьего рейха, и позволило подготовить более длительный и открытый процесс над преступниками второго плана.
Что сталин хотел сделать с гитлером после победы
В январе 1943 года на встрече в Касабланке (Марокко) президент США Ф.Д. Рузвельт и премьер-министр Великобритании У. Черчилль заявили, что будут вести войну до безоговорочной капитуляции нацистской Германии. Однако ближе к концу войны некоторые политики на Западе стали осторожно высказываться в том духе, что требование безоговорочной капитуляции подстёгивает сопротивление Германии и затягивает войну. Кроме того, было бы неплохо, продолжали они, не доводить дело до полного разгрома Германии, а частично сохранить военную мощь этой страны в качестве заслона против усиливающегося Советского Союза. Тем более, если допустить, что советские войска войдут в Германию, то СССР прочно обоснуется в Центральной Европе.
По аналогичным мотивам Сталин также сомневался в практичности требования безоговорочной капитуляции и полагал, что ослабленная, но не до конца разгромленная Германия, уже не способная угрожать агрессивной войной, менее опасна для СССР, чем победившие англосаксонские страны, утвердившиеся в центре Европы. Ведь в 1922-1933 и 1939-1941 гг. СССР и Германия находились в дружественных отношениях.
На Тегеранской конференции глав правительств трёх союзных держав (28 ноября – 1 декабря 1943 г.) Сталин в частной беседе на ужине у Рузвельта предложил выставить к Германии конкретные требования капитуляции, как было в конце Первой мировой войны. Следовало огласить, сколько вооружения Германия должна выдать, и от каких территорий она должна отказаться. Лозунг безоговорочной капитуляции, по мнению Сталина, заставляет немцев сплачиваться и сражаться до ожесточения и помогает Гитлеру удерживаться у власти. Рузвельт промолчал и не дал ответа. Со стороны Сталина, очевидно, это была «пристрелка» с целью выяснить реакцию союзников. В дальнейшем он к этой теме не возвращался. На Тегеранской конференции СССР официально присоединился к декларации с требованием безоговорочной капитуляции гитлеровской Германии.
Там же на Тегеранской конференции обсуждался вопрос о послевоенном территориальном устройстве Германии. Рузвельт предложил разделить Германию на пять государств. Президент США, кроме того, считал, что Кильский канал, Рурский бассейн и Саарская область должны быть интернационализированы, а Гамбург сделан «вольным городом». Черчилль полагал нужным отделить от Германии южные земли (Баварию, Вюртемберг, Баден) и включить их вместе с Австрией, а также, вероятно, Венгрией в «Дунайскую конфедерацию». Остальную Германию (за вычетом из неё территорий, отходящих к соседним государствам) британский премьер предлагал разделить на два государства. Сталин не выразил своего отношения к планам раздела Германии, но добился обещаний, что Восточная Пруссия будет отторгнута от Германии и поделена между СССР и Польшей. Польша, кроме того, получит значительные приращения за счёт Германии на западе.
Планы послевоенного раздела Германии на несколько независимых государств на некоторое время захватили и советскую дипломатию. В январе 1944 г. бывший посол СССР в Лондоне, заместитель наркома иностранных дел И.М. Майский составил записку, в которой обосновал необходимость расчленения Германии. В конце 1944 г. бывший нарком иностранных дел М.М. Литвинов также сформулировал проект, в котором доказывал, что Германия должна быть разделена минимум на три, максимум на семь государств. Эти планы изучались Сталиным и наркомом иностранных дел В.М. Молотовым перед Ялтинской конференцией великих держав в феврале 1945 г.
Сталин, однако, не спешил воспользоваться этими рекомендациями, а предполагал выяснить сначала позицию Англии и США. Ещё в сентябре 1944 г. на встрече в Квебеке Рузвельт и Черчилль обсудили план американского министра финансов Моргентау. По нему предполагалось лишить Германию тяжёлой промышленности вообще и разделить то, что от неё останется (за вычетом земель, отходящих к Польше и Франции), на три государства: северное, западное и южное. Такое деление Германии натрое впервые предусматривалось ещё в 1942 году в плане заместителя госсекретаря (министра иностранных дел) США С. Уэллса.
Однако к тому времени существенно изменились настроения влиятельных кругов на Западе. Как уже упомянуто, Советский Союз воспринимался в послевоенной перспективе большей угрозой, чем единая Германия, потерпевшая поражение. Поэтому Рузвельт и Черчилль не спешили обсуждать на Ялтинской конференции послевоенное государственное устройство Германии, кроме зон её оккупации великими державами. Сталин поэтому тоже не сделал подобных предложений. Проекты Майского и Литвинова были положены под сукно. Очевидно, что Сталин заранее им не сочувствовал. По той же причине, что и его западные партнёры, он не желал чрезмерного ослабления и раздробления Германии.
9 мая 1945 года, выступив по радио по случаю Дня Победы, Сталин, довольно неожиданно для западных союзников, заявил о том, что СССР не ставит целью расчленение Германии или лишение её государственности. Это была определённая позиция накануне последней встречи лидеров трёх победивших держав, состоявшейся с 17 июля по 2 августа 1945 года в Потсдаме. Когда на Потсдамской конференции союзники подняли вопрос об интернационализации Рурской области, то Сталин заметил, что его взгляды на этот вопрос «теперь несколько изменились». «Германия остаётся единым государством», – твёрдо подчеркнул советский лидер. Больше эта тема не поднималась.
Хотя саммиты, подобные конференциям «большой тройки», больше не собирались, на нескольких послевоенных совещаниях министров иностранных дел держав-победительниц было согласовано, что будущая Германия должна стать единым демократическим федеративным государством. Конституция ФРГ, провозглашённая в западных зонах оккупации 23 мая 1949 года, соответствовала этим планам. Проблема состояла в том, что как Запад, так и СССР хотели обустроить Германию на свой манер. В конечном итоге каждая сторона в «холодной войне» получила ту Германию, к которой стремилась – единую и под своим контролем, но не всю, а только часть её.
Что планировал сделать Гитлер со Сталиным, если бы победил
До недавнего времени на обсуждениях вариантов послевоенного будущего нашей страны в случае победы нацистской Германии лежало табу. Все некритично принимали, что никакого будущего тогда не было бы. Но история многовариантна. И вариантов, в которых мог бы выразиться успех Германии, тоже было несколько.
Прежде всего, Гитлер не ставил целью полный захват территории СССР (даже совместно с Японией) или даже большей его части. По плану «Барбаросса», немецкие войска должны были только выйти на рубеж Архангельск—Киров—Казань и дальше вниз по Волге до Каспийского моря. Здесь планировалось создать «непреодолимый барьер против азиатской России». Оставшаяся у СССР территория не позволила бы ему впредь, как рассчитывал Гитлер, стать серьёзным противником Германии и играть важную роль в мировой политике. В устройство этого по-прежнему крупнейшего в мире государства Гитлер вмешиваться не собирался. Следовательно, оно вполне могло остаться советским.
Захваченная территория СССР не была бы единой. В руководстве Третьего рейха разрабатывались различные, довольно противоречивые планы её обустройства. Судя по тому, какие из них уже начали частично осуществляться в 1942-1943 гг., можно предположить наиболее вероятные контуры её политической трансформации.
В Прибалтике, в Закавказье и в горных районах Северного Кавказа были бы созданы марионеточные «национальные правительства» с номинальной государственностью, как это было в Словакии, Хорватии, Сербии при Недиче и т.п. Вполне вероятно, что также были бы созданы формальные правительства Украины, Белоруссии и «Казакии» на юге России. Бессарабия и Транснистрия, в области между Днестром и Южным Бугом, были бы отданы Румынии, Карелия и Карельский перешеек – Финляндии. Кроме того, Гитлер ещё в июле 1941 года наметил, что Крым, Лапландия и нефтяной район Баку должны быть непосредственно присоединены к великогерманскому рейху.
Вне всех этих зон оставалась ещё обширная территория европейской части России. Собирался ли Гитлер создавать там подобие русского «национального правительства»?
Советские пленные генералы или белогвардейские эмигранты?
Вначале вся нацистская верхушка была едина в том, что ни в коем случае не следует допускать восстановления русской государственности, хотя бы даже в урезанном виде и под полным германским контролем.
В некоторых документах рейха есть упоминания о том, что было бы желательно привить русским на оккупированной территории такое сознание, чтобы они воспринимали русских из соседней области как иностранцев. Из этого следует, что территорию собственно Великороссии считалось желательным расчленить навсегда. Правда, образование рейхскомиссариата «Московия» вроде бы противоречило этому принципу.
Очевидно, что по вопросу о государственной организации оккупированной части России нацисты были ещё дальше от единого мнения, чем по вопросу о том, как следует поступить в конечном счёте с Украиной, Прибалтикой, Кавказом и другими регионами. Даже вопрос марионеточного русского правительства уже не казался таким крамольным, когда вермахт начал терпеть поражения на Восточном фронте.
Разного рода русские «национальные» и «освободительные» армии с пленными советскими генералами или белоэмигрантами во главе поначалу тоже не поощрялись руководством рейха. Эти «армии» создавались по инициативе германских военачальников. В военной элите рейха всегда была сильная оппозиция нацистской политике в оккупированных странах. Военные исходили, прежде всего, из практических соображений: как облегчить себе победу. С этой целью им казалось естественным и необходимым опереться на «пятую колонну» в стане противника.
Самой мощной коллаборационистской силой стала Русская освободительная армия под командованием перешедшего на сторону немцев генерала Андрея Власова. Но и её статус стал легальным только в 1943 году, а реальную боевую силу из неё начали формировать только в последние месяцы войны.
В ноябре 1944 года Власов вместе с руководителями подобных коллаборационистских формирований различных народов СССР создал в Праге «Комитет освобождения народов России» (КОНР). Теоретически этот орган мог стать временным правительством территорий СССР, будь он создан раньше, или же если бы Германия каким-то чудом сумела переломить ход войны в самом её конце.
В принципе, у Гитлера, обратись он к проблеме создания марионеточного правительства на оккупированной территории СССР раньше, было для этого два взаимоисключающих кадровых ресурса: пленные советские генералы и офицеры (почти все – формальные коммунисты, участники гражданской войны на стороне красных) и белоэмигранты, ненавидевшие коммунистов. Согласие между теми и другими вряд ли было возможно, а у нацистов не было охоты служить модераторами в дрязгах «восточных варваров». Прямое оккупационное управление казалось им проще и предпочтительнее.
Гитлер предпочёл бы Сталина
Ограниченность задач, которые Гитлер вынужденно, вследствие географических условий, ставил в войне с СССР, позволяет предположить ещё один сценарий – заключение мира с СССР, своего рода второе издание Брестского мира 1918 года.
В последнее время некоторые историки муссируют версию о том, что катастрофические поражения РККА летом 1941 года были нарочно спровоцированы советскими военачальниками с целью подорвать в народе доверие к режиму Сталина, свергнуть его и потом заключить с Гитлером почётный мир. Среди инициаторов заговора совершенно бездоказательно называют прославленных советских военачальников Великой Отечественной, в том числе – Г.К. Жукова. Оставим эти «версии» на совести их авторов и обратимся к более точным сведениям.
Поворот Сталина и Гитлера лицом друг к другу в августе 1939 года во многом обусловливался их сходством как диктаторов. Вряд ли не были искренними слова Сталина, провозглашавшего, после подписания пакта о ненападении, тост за здоровье «великого вождя немецкого народа Адольфа Гитлера».
По свидетельству министра иностранных дел рейха Иоахима Риббентропа, Гитлер с уважением отзывался о Сталине и говорил, что после своей победы предоставит ему в полное распоряжение один из лучших замков в Германии. Правда, это свидетельство относится уже к 1943 году, и восхищение Гитлера вызывалось тем, что под руководством Сталина СССР смог оправиться от тяжелейших поражений и переломить ход войны.
Однако представляется весьма вероятным, что если бы в какой-то момент в 1941-1942 гг. оба лидера смогли найти взаимоприемлемый компромисс, то Гитлер пошёл бы на заключение мирного договора именно со Сталиным, оставив его неограниченным правителем на оставшейся у СССР территории. В таком альянсе нет ничего невозможного, как не был он невозможен в течение двадцати двух месяцев перед войной.
Что сделал бы Сталин с Гитлером, если бы его поймали живым
Победители разными способами поступают с побежденными. Есть сведения, что немцы в случае победы Германии в войне хотели предоставить Иосифу Сталину шанс уехать в Азиатскую часть страны. А вот какие если были планы у самого Сталина насчет Гитлера, если бы он достался ему живым?
Что говорило законодательство тех лет?
Уголовное законодательство тех лет предусматривало суровое наказание за преступления, которые направлены на устранение власти. Все действия, что были совершены членами Третьего Рейха, можно было свободно квалифицировать по многим статьям, относящимися к государственным преступлениям.
При этом действия немецких чинов подпадало еще под контрреволюционные деяния, а также преступления, направленные на нарушение порядка управления. За такие проступки применялись высшие меры наказания, поэтому по закону Гитлеру и его окружению досталось бы с головой.
Как планировали поступить с Гитлером?
На самом деле по закону наказывать Гитлера никто бы не стал. На практике Сталин хотел поступить по-другому. Сразу стоит отметить, что он не желал лишать Адольфа жизни. Убийство фюрера могло привести к тому, что немцы смогут заключить сепаратный мир с США и Англией.
В итоге союзники СССР превратились бы во врагов, выступив с фашистами против русских. Данное опасение было выдвинуто не просто так.
Известно, что глава Ватикана встретился с послом Третьего Рейха в Турции, где его активно убеждали в необходимости подписания сепаратного мира с США и Англией.
Поэтому Гитлера было выгодно оставлять живым, чтобы предотвратить сговор Германии с американцами и англичанами.
Хотя имелся у Сталина и другой план, который все-таки предусматривал возможность уничтожения фюрера. Еще в 1942 году глава США выступил с предложением сурово наказать всех лидеров нацистской Германии, из-за которых разгорелась мировая война.
Подобную инициативу Сталин поддержал. Даже был составлен список лиц, которых требовалось подвергнуть высшей мере наказания. Первой в перечне стояла фамилия Гитлер.
В 1943 году издали декларацию, которая регламентировала ответственность немцев за совершенные ими деяния. Судьбы преступников решались во время переговоров между странами-союзниками.
В 1945 году провели Ялтинскую конференцию, где обсудили вопрос по поводу дальнейшей судьбы побежденных лидеров Германии. Иосиф Сталин заявил, что их нужно отдать под суд и наказать самыми суровыми мерами. Главы США и Англии согласились с таким предложением.
Каким бы в итоге было решение относительно дальнейшего будущего Гитлера, точно сказать все равно нельзя. Возможно, его бы поменяли еще не раз.
Что сталин хотел сделать с гитлером после победы
Как победители поступают с побежденными? По-разному. Из дневниковых записей Геббельса нам известно, что нацисты планировали дать Сталину шанс убежать в Азиатскую часть СССР, за Уральские горы. А вот как бы поступил с Гитлером Сталин, попадись фюрер в руки высшего советского начальства?
Что предусматривало советское законодательство тех лет
Все то, что совершалось высшими чинами Третьего Рейха, преспокойно можно было бы квалифицировать по многочисленной совокупности статей из главы «Преступления государственные». Причем содеянное подпадало и под «контрреволюционные преступления», и под «особо для Союза ССР опасные преступления против порядка управления». Короче говоря, ни Гитлеру, ни его ближайшему окружения – никак бы не удалось избежать высшей меры наказания. Собственно, не только им.
Под смертную казнь в дальнейшем попадали лидеры и активные участники прогитлеровского казачества, сепаратисты, экстремисты, просто предатели и военные преступники, содействовавшие продвижению и усилению врага на нашей территории.
Но это, однако ж, все-таки низовые звенья. А вот коснулись бы столь суровые репрессии «самого-самого»?
Что планировалось сделать на самом деле
Как известно, «закон – что дышло: куда повернул, туда и вышло». Нормативность нормативностью, а реальность и практическая целесообразность подчас вносят существенные коррективы в законодательную букву и в законодательный дух.
В 1943 году Сталин отказался от идеи физического устранения своего конкурента – в случае, если того удастся пленить и доставить живым. Как ни странно, ликвидация фюрера могла бы дать фрицам карт-бланш на заключение сепаратного мира с США и Объединенным Королевством. Тем самым еще совсем недавние союзники стали бы действовать единым фронтом против СССР.
Такое предположение отнюдь не было обусловлено паранойей. Летом 1942 года представитель Ватикана в Анкаре по инициативе Папы Римского Пия XII встретился с послом Третьего Рейха в Турции Францем фон Папеном. Турецкая делегация всячески агитировала его за сепаратный мир с Америкой и Англией.
Предпринимались настойчивые попытки назначить фон Папена нацистским послом при Пие XII. однако сам Папа Римский категорически отверг данную инициативу. Да и у высшего немецко-нацистского руководства особого доверия дипломат не вызывал. Даже несмотря на награждение Рыцарским крестом с мечами за военные заслуги.
Фон Папен при Гитлере сменил множество должностей, попадал под постоянные кадровые перестановки и «встряски». Был даже оправдан в ходе Нюрнбергского процесса, что явно свидетельствует о том, что он как минимум не находился в первых рядах фашистских преступников. А посему его могли сделать «противовесом» Гитлеру, ликвидация которого могла бы открыть возможность для вовлечения Третьего Рейха едва ли не в союзничество с США и Великобританией.
Гитлера, как ни странно, выгодно было оставить в живых, чтобы не дать Германии ввязаться в сговор с грядущим Атлантическим блоком, на его условиях.
Имелся, впрочем, и «план Б». Он-то и предусматривал возможность физической ликвидации нацистского лидера. Причем по соглашению с Рузвельтом и Черчиллем, которые в данной трактовке и не рассматривали вопроса какой-либо политической кооперации с нацистской Германией.
12 октября 1942 года американский президент выступил с инициативой максимально сурового наказания для всех без исключения нацистских лидеров, развязавших всемирную бойню. Предложение было всемерно поддержано советской стороной. Более того, в списках преступников, которых надлежало предать суду в самую первую очередь и к которым надлежало применить самые суровые меры, советское ТАСС называло и Гитлера.
1 ноября 1943 года была принята «Декларация об ответственности гитлеровцев за совершаемые преступления». В данном нормативном акте предусматривалось решение судеб нацистских руководителей в ходе переговоров между союзниками. И такие переговоры впоследствии прошли.
В первой половине февраля 1945 года на Ялтинской конференции был поставлен вопрос относительно ближайшего будущего поверженных немецких лидеров. Сталин подтвердил свое намерение предать их суду – и судить жесточайшим образом, если того потребуют совместные интересы. Черчилль и Рузвельт согласились с таким решением.
Как бы то ни было, вопрос относительно судьбы Гитлера, в случае его попадания в советский плен, до сих пор остается открытым. Вряд ли его удастся надлежащим образом прояснить: слишком уж много возможных вариантов и соображений на сей счет.